Читать «Бессонный патруль (сборник)» онлайн - страница 257

До прокурора дело не дошло. Но на нашу с Ханзадой долю выпал именно такой редкостный случаи.

Одно только слово!

Она ушла, тихо притворив дверь. Такая же неулыбчивая, серьезная.

Листкам, исписанным девушкой, суждено было быть предпоследними. Последнее слово оставим Задонской.

Я подравнял листки заявления, соединил их скрепкой. Прошелся по кабинету туда-сюда: громыхнула железная дверца шкафа, скрипнули оконные задвижки.

М-ла, вот так история…

РЕДКИЙ СЛУЧАЙ

— «…Вы служите, мы вас подождем, — ребята часто ставят эту пластинку. Здесь, в армии, песенка звучит по-новому и не надоедает…» — Ханзада читал громко, четко, с видимым наслаждением. Письмо, которое оставила Камила, я подсунул Ханзаде, как только принесли заключение почерковедческой экспертизы.

— «…Песенка настраивает на грустную волну, — читал Ланзада. Воспоминания… Вот выхожу из автобуса Между большими домами виден ваш с бабушкой низенький дом.

А ты в окне. Улыбаешься. Машешь рукой. Я бегу мимо палисадника, нагибаюсь под ветвями. Мимо стены дома. Скорее. За углом снова вижу тебя…»

Судьба дела решена. Специалисты не подвели: заключение подготовлено вовремя. Все правильно: на извещении почерк Гуревич.

Я сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться. Я готовлю Ханзаде сюрприз: заключение экспертизы по всем материалам он пока не видел.

Часы показывают половину десятого. До прихода Задонской — полчаса. И я знаю, почему Ханзада пришел в отлично отутюженном черном костюме, в белой рубашке с галстуком. Я знаю, что будет через полчаса, и мне становится жаль Ханзаду.

— Читай, читай, — тороплю я. — Подходишь к главному.

«…Рядовой Мошкин опять балагурит. Ребята смеются, а мне не весело, как и все это время, — терпеливо читал Ханзада. — Ты знаешь мой дурацкий характер, Камила…»

Ханзада вскинулся:

— Гуревич?

— Читай, читай.

— «…Знаешь мой… характер, Камила. Знаешь, что может меня на какой-то момент вышибить из седла. И я не стремлюсь подняться сразу. Не стремлюсь выяснить, чего-то добиваться сразу же. Но проходит время и появляется желание «помахать кулаками». Я не писал тебе и теперь казню себя за это. Какое имел право забыть все. Все! Поверить той жалкой писульке…»

— Стоп! — оборвал я чтение. — Теперь слушай меня.

«Рукописный текст записки, — прочел я первый пункт заключения экспертизы, — выполненный черными чернилами, начинающийся словами: «Дорогой солдатик» и оканчивающийся: «Доброжелательница», исполнен левой рукой Задонской».

Веки Ханзады дрогнули. Он приподнялся со стула, подавшись всем телом ко мне.

— Задонской, — повторил я. — Анонимка пришла обратно вместе с письмом.

— Задонской? Вы шутите? — ошеломленно пробормотал Ханзада. — Дайте взглянуть.

— Сюрприз второй, — сказал я, тихонько отодвигая его руку. — Вчера после твоего ухода Гуревич явилась с повинной. Деньги Задонской получила она. Но мы не будем…

— В корне не согласен! — Ханзада вскочил. Заволновался. Без видимой причины начал переставлять на столе чернильницу, стакан с карандашами. Какой же сюрприз?