Читать «Бессонный патруль (сборник)» онлайн - страница 253

Здесь удобнее, свет падает слева. Что, ручка не пишет? Берите мою.

Можно было подивиться происшедшей в ней перемене.

Все-таки за кого она меня приняла?

— Ну, вошла в дом, — рассказывала Ираида Ивановна, пока я записывал все, что слышал от нее в комнате девушек. — Полистала «Работницу» на кухне и тут вспомнила: что-то мне Камила расстроенной показалась. Пошла к ней.

Лежит на кровати в одежде, лицом в подушку. За плечо ее тронула: «Что случилось? Двойка?» Молчит. «Или обидел кто?» Звука не подает. «Да ты хоть ответь!» «Ираида Ивановна, говорит, миленькая, дайте побыть одной». Вижу, тяжело ей. Ушла. Поболит да перестанет, думаю. Все равно расскажешь, что за беда. Но нет. С той поры — как подменили. И все молчком. И думает, думает. Как-то гляжу — подушка мокрая. Прямо не знаю, что с ней творится.

— Почтальон утверждает, — задал я уточняющий вопрос, — что в ящик вместе с журналом и газетой опустила также и извещение…

— Если бы опускала, было бы на месте, — убежденно заявила хозяйка. — Вы нашу Джульбу видели? Никого не подпустит.

Теперь к моим вопросам она относилась с должным вниманием. Наконец-то между нами установился деловой контакт. И только скрещенные на груди руки остались от прежнего ее неприступного вида.

— Вначале у меня Камила с подружкой поселилась, — вернулась к рассказу Ираида Ивановна. — Вместе в музыкальное училище поступали, да осечка вышла: по конкурсу не прошли. Но вольнослушательницами допустили. Ходили, ходили… Мыкались. Та не выдержала, укатила. А эта — самостоятельная. Ни за что, говорит, Ираида Ивановна, не брошу. Подработку где-то нашла. Осталась… Вот Задонская и поселилась зимой.

— Вам промакнуть? — Она заметила кляксу, расплывшуюся под пером.

— Поселилась новенькая, — начала хозяйка, когда клякса па листе общими силами была устранена. — Смотрю, нравится. А чего? Светло, чисто. Газ. Ванная с колонкой — сын смастерил. До центра рукой подать. Не дорого.

Хозяйка не притесняет, — она усмехнулась. — Жить можно.

Пожила немного и намекает: нельзя ли комнату одной занять, мол, для учебы… И в оплате не обидит. Это как же одной? — спрашиваю. — Значит, я Камиле отказать должна? А тебе не жалко се на мороз выбрасывать? — хозяйка разволновалась, как будто воспринимая тот разговор заново. — Нет, говорю, красавица моя, такой номер не пройдет, денег твоих нс надо. А Камила жила и жить будет. Против тебя, говорю, тоже ничего не имею, живи. Я, может, вас вместо дочерей впустила. «На нет и суда нет, — отвечает. Не могу настаивать».

Хозяйка подсела ко мне поближе.

— Теперь слушайте дальше, — видимо, ей хотелось выговориться до конца. — Не ужились девушки. А все Задонская. То вышучивать при подругах Камилу примется. Или платье «похвалит». Дескать, универсальное, хоть к плите в нем, хоть на танцы. А Камила тушуется. Слова в ответ не скажет. «Эх, думаю, — милая. Мой бы тебе нрав. Я бы отбрила, не возрадуешься». И все, знаете, со смехом, с подковыром. Думала, может, характер бойкий, прямой. Да вижу злая у нее прямота: это все равно, что безногому на изъян его указать. Предупреждать стала, да без толку. Но последний случай, посуровела хозяйка, — я ей не простила.