Читать «Тяжёлая лира» онлайн - страница 7

Утро

Нет, больше не могу смотреть я    Туда, в окно! О, это горькое предсмертье, —    К чему оно? Во всём одно звучит: «Разлуке    Ты обречен!» Как нежно в нашем переулке    Желтеет клен! Ни голоса вокруг, ни стука,    Всё та же даль… А всё-таки порою жутко,    Порою жаль.

16 ноября 1916

В Петровском парке

Висел он, не качаясь, На узком ремешке. Свалившаяся шляпа Чернела на песке. В ладонь впивались ногти На стиснутой руке. А солнце восходило, Стремя к полудню бег, И, перед этим солнцем Не опуская век, Был высоко приподнят На воздух человек. И зорко, зорко, зорко Смотрел он на восток. Внизу столпились люди В притихнувший кружок. И был почти невидим Тот узкий ремешок.

27 ноября 1916

Смоленский рынок

Смоленский рынок Перехожу. Полет снежинок Слежу, слежу. При свете дня Желтеют свечи; Всё те же встречи Гнетут меня. Всё к той же чаше Припал — и пью… Соседки наши Несут кутью. У церкви — синий Раскрытый гроб, Ложится иней На мертвый лоб… О, лёт снежинок, Остановись! Преобразись, Смоленский рынок!

12–13 декабря 1916

По бульварам

В темноте, задыхаясь под шубой, иду, Как больная рыба по дну морскому. Трамвай зашипел и бросил звезду В черное зеркало оттепели. Раскрываю запекшийся рот, Жадно ловлю отсыревший воздух, — А за мной от самых Никитских ворот Увязался маленький призрак девочки.

25 марта — 17 апреля 1918

У моря

А мне и волн морских прибой,    Влача каменья, Поет летейскою струей,    Без утешенья. Безветрие, покой и лень.    Но в ясном свете Откуда же ложится тень    На руки эти? Не ты ль еще томишь, не ты ль,    Глухое тело? Вон — белая вскрутилась пыль    И пролетела. Взбирается на холм крутой    Овечье стадо… А мне — айдесская сквозь зной    Сквозит прохлада.

Июль 1917, Коктебель — 8 декабря 1917, Москва