Читать «По лезвию жизни» онлайн - страница 39

Мерный стук колес убаюкивал. За окнами, превращая мелькавшую за окнами тайгу в темное, размытое пятно, разливалась удивительно звездная ночь. До высадки, если верить прикрепленным рядом с закутком проводницы часам, оставалось не так много, и спать хотелось до отчаянной зевоты. По причине позднего времени свет в вагоне был приглушен, и бороться с ней становилось все труднее.

Лежа на верхней полке, Юлька до рези в глазах вглядывалась в еле проступающую сквозь ее размытое отражение в пыльном стекле мглу.

Ночь. Время сомнений… время соблазнов и воспоминаний. Вопреки желанию, память с воодушевлением художника рисовала на темном холсте непрошеные картины, отравляя с трудом обретенный покой. Было ли счастье? Скорее, его зыбкая иллюзия… глупый, рассыпавшийся на осколки мираж. А эти осколки в кровь изранили сердце. И латать ноющие раны приходилось мечтами. О чем-то земном, понятном, близком… Лишь бы не о жгучем брюнете с ясными зелеными глазами…

Юлькины мысли болезненно бились в такт пульсу стальных рельсов, убегающих из-под колес поезда серебристыми стрелами.

Повернув голову, девушка украдкой посмотрела на сидящего внизу спутника. Сосредоточенно хмурясь, мужчина что-то чертил на вырванном из тетради листке, размашисто подписывая путаные схемы непонятными значками. Наблюдать за ним было интересно.

Недовольно сдвинув брови – видимо, что-то не получается – Олег машинально сунул в рот и без того истерзанный кончик карандаша, подумал и снова зачеркал по бумаге… Челка, упав на лоб непослушным вихром, бросила тень на глаза.

«Обыкновенный. Не секс-символ, но приятный… Добрый. Какой-то… земной…настоящий…» – устыдившись своих мыслей, как будто в них было что-то предосудительное, Юлька отвернулась.

К счастью, предаваться унынию долго ей не дали. Спустя несколько минут по вагону, пряча в кулак сонный зевок, прошла проводница:

– Лукашино́! Кто выходит, готовьтесь заранее, стоянки не будет, остановка – одна минута. Лукашино́! – голос удалился и вновь вернулся, пока не оборвался лязганьем вагонных дверей.

Засуетились в соседнем плацкарте Наташка и три ее подруги, с другой стороны, снимая вещи с полок, ожила мужская половина их коллектива. Олег, оторвав голову от работы, рассеянно оглянулся и, заметив суету, поспешно сунул недочерченную схему во внутренний карман штормовки.

– Ты так и будешь лежать? – глядя на неподвижную Юлю, мужчина вопросительно приподнял бровь.

– Да, – вставать не хотелось, как не хотелось выходить из уютного поезда в промозглую сырость тайги. Сейчас уже казалось глупым желание сбежать подальше от города, от воспоминаний и боли, занозой сидящей в сердце. Сбежала. Город остался далеко позади, а воспоминания и надоевшая заноза никуда не делись. Приехали следом.

– Жалеешь? – каким-то шестым чувством уловив настроение девушки, спросил Олег.

– Не важно, – вздохнув, Юля с неохотой спустилась вниз, – теперь это не имеет значения.

Едва заметно поджав губы, Олег вытащил из-под скамьи два туго набитых рюкзака и, сунув девушке завернутые в полиэтилен скатки спальных мешков, подтолкнул к выходу – поезд ощутимо замедлил ход.