Читать «Провинция (сборник)» онлайн - страница 25

В домике Лешка одевается, достаёт из тумбочки бутылку. В бутылке немного жидкости, не более стакана. Он опять прячет бутылку в тумбочку. Вчера Таня пить водку отказалась. Но во всём остальном была согласна. В том числе, что отношения их не предполагают чего-то серьёзного в будущем. В общем, расстались после пары часов общения вполне довольные друг другом.

Лешка завалился на топчан в ожидании завтрака, прикидывая место и время дальнейших встреч с Татьяной.

Дверь домика с треском отворилась настежь, и появился ассистент Шнурков. Вид его был далеко не джентльменский. Во всклокоченных волосах торчали стебли сена, на лацканах и полах пиджака красовалось вчерашнее меню, брюки до колен и туфли в засохшей грязи.

– Лёша! – слова еле протискивались сквозь стиснутые зубы Шнурка. – Лёша! Ради Бога, полстаканчика…

Шнурок держался за лутку двери, его качало во все стороны.

– Михалыч, держись! – достав бутылку, Лешка вылил содержимое в стакан и поднёс Шнурку.

Дрожащей рукой Шнурок принял стакан, поднёс ко рту – стакан стучал о зубы. Выпил.

– До койки… Помоги мне, Лёш!

Грузно упав на топчан, Шнурок поджал ноги и попытался накрыться полой пиджака.

– Группу… Выведи. на работу.

– Ладно, Михалыч. Отдыхай.

«В своей норме!» – усмехнулся Суров и вышел из домика, прикрыв дверь. Студенческий лагерь ожил. Гремели алюминиевые умывальники, стучали ложки по тарелкам в палатке пункта питания, пробегали опоздавшие… Впереди был ещё один день борьбы студотряда за урожай!

«Облом»

С Николаем Ивановичем Эля познакомилась на весеннем вернисаже городских художников. Она стояла перед намалёванными на листе фанеры ломаными фигурами, пытаясь сопоставить нарисованное с названием картины. Остановившийся рядом темноволосый, невысокого роста, лысоватый мужчина засматривался скорее на неё, чем на продукт местного абстракциониста.

– Это ваша работа? – спросила, обернувшись к мужчине, Эля. – Вы ведь художник?

– Я художник, но традиционалист. Мои работы вон там, и он показал на несколько небольших полотен, изображавших уголки города, написанные размашисто и красочно.

– Нравится? – заглядывая в Эле в глаза, спросил мужчина.

Эле льстило внимание известных чем-то лиц, и она всегда готова была познакомиться.

– Очень! У вас, наверное, есть ещё работы? – спросила Эля, ожидающе улыбаясь.

– Конечно! В мастерской и дома. Дома – любимые, с какими не расстаюсь… Пока, конечно.

– Вот бы их увидеть!

– Нет ничего проще. Вот мой телефон, – мужчина протянул визитку. – Звоните, договоримся…

Николай Иванович был разведённым, предпенсионного возраста бодрячком, и скоро Эля практически в любое время могла зайти в его однокомнатную квартиру, заставленную картинами, с листами бумаги и эскизами на столе, с запахами красок и растворителей. Были ещё два шкафа с книгами, широкий, всегда разложенный диван, и телевизор. Эля как-то незаметно перешла на «ты», а Николай Иванович был очарован её непосредственностью, лёгкой фигуркой, её ответными несмелыми объятиями и поцелуйчиками в щеку: «Фу, опять не побрился!»