Читать «Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе» онлайн - страница 215

Молодой первокурсник с головой уходит в студенческую жизнь. Вместе с другими направленными на учебу в университет служащими. СС Фельфе чувствовал себя допущенным в круг избранных молодых людей, призванных осуществить грандиозные предначертания господствующей немецкой нации.

* * *

В начале 1941 года в Москву из Германии прибыл представитель немецкой химической промышленности, некто господин Шелленберг. После изрядно выпитого спиртного он по секрету рассказывал своим партнерам по застолью — сотрудникам немецкого посольства о том, что дни Советского Союза уже сочтены и война между Германий и Россией неизбежна. Она начнется очень скоро, и будет достаточно одного сильного удара, чтобы наголову разбить большевиков.

В доверительной беседе с двумя сотрудниками посольства, уже на трезвую голову, он рисует более полную и объемную картину предстоящей войны с Россией. Это будет блицкриг. Удары вермахта последуют по всему фронту: от Балтийского до Черного морей. Через три недели будут захвачены Москва и Ленинград, через шесть недель германские армии выйдут на линию Архангельск — Астрахань и через три месяца остановятся, достигнув Урала.

Один из двух собеседников Шелленберга слушал особенно внимательно откровения приезжего химика. Это был советский разведчик немец, коммунист-интернационалист Герхард Кегель. Он передавал в Центр всю известную ему информацию о готовящейся агрессии Германии. А недостатка в таких сведениях не было. Начиная с января 1941 года в посольстве фашистской Германии в Москве уже не обсуждался вопрос о возможности нападения Германии на СССР, речь шла в основном о сроках этого нападения.

Тогда Кегель не знал, что беседовавший с ним представитель химической промышленности был не кто иной, как заместитель начальника разведки Главного управления имперской безопасности (РСХА) Вальтер Шелленберг. Что он делал в Советском Союзе? Занимался ли сбором информации, разведывал ли состояние железнодорожных коммуникаций в то время, когда посещал химические предприятия на Волге и Урале, или подбирал подходящее здание для своей будущей резиденции в Москве?

Разговоры Шелленберга не были пустой болтовней, они основывались на хорошем знании планов и замыслов Гитлера, а возможно, и подписанной фюрером 18 декабря 1941 года директивы № 21, вошедшей в историю как план «Барбаросса». «Германский вермахт должен быть готов к тому, чтобы в быстротечной кампании, еще до завершения войны против Англии нанести поражение Советской России… — говорилось в директиве. — Подготовку… следует… завершить к 15 мая 1941 года. Решающее значение при этом следует придавать тому, что намерение атаковать останется в тайне».

* * *

Фельфе нравилась вольная студенческая жизнь, он испытывал большую тягу к знаниям и, наконец, у него появилась возможность погрузиться в мир книг, лекций, встреч и бесед с интересными людьми. Кроме лекций по обязательным предметам, по которым предстояло сдавать экзамены, он посещал лекции по криминалистике, судебной медицине, старался читать самую разнообразную литературу, научную и художественную, открывая для себя новые знания и новые имена. Среди них были писатели, чьи книги сжигались нацистами на кострах: Стефан Цвейг, Бертольд Брехт, Ганс Гримм, Томас Манн, Эрих Мария Ремарк.