Читать «Моя реальность» онлайн - страница 33

Она вспомнила про «франклина-миллера» из питерской коммуналки и загрустила.

Неконтролируемое количество информации, атакующее современного человека, постепенно притупляет его возможность искренне выбирать лучшее из хорошего, отделять зёрна от плевел. По запросу первыми вылезают ссылки на те источники, к которым чаще всего обращаются кликами вне зависимости от ценности их содержания. Вопрос «выживания» в сети стоит довольно таки остро. Что-то неумолимо «скатывается в подвал», «забивается» и «перекрывается» чем-то более востребованным, а что-то, напротив, «вылетает наверх», повинуясь неписанному закону естественного отбора в информационных джунглях.

Витя Герасимов учился в средней общеобразовательной школе, гулял во дворе, когда мать отпускала его, гонял с мальчишками футбол, кое-как успевал делать уроки, играл дома у друзей в компьютерные игры – своих у него не было – словом, вёл обычную жизнь среднестатистического тринадцатилетнего подростка, причём, наверное, местами несколько более тяжёлую и неприятную, чем большинство его приятелей и одноклассников…

Отец Вити ушёл из семьи и мать, выбиваясь из сил, одна поднимала четверых детей. Младшие братья – близнецы-трёхлетки – ходили в детский сад и регулярно болели, поэтому ей было до невероятности сложно устроиться на работу, на такой случай у любого работодателя за пазухой добрый десяток причин для вежливого отказа, а если устроиться всё же удавалось, почти невозможно было удержаться – каждый больничный сопровождался попреками и кислыми минами начальства – «ну вот опять…», «сколько можно…», «да она же совсем не работает…»

Денег не было. Места работы менялись как носки. По ночам многодетная мать мыла лестничные площадки, зимой убирала снег, нанималась кондуктором, раздатчиком листовок на улице, кассиром в чебуречную…

Витя по мере сил помогал матери. Каждое утро перед тем как пойти в школу он кормил, умывал, одевал и отводил в детский сад близнецов, а потом вместе со средним братом, запыхавшись, прибегал на занятия.

Мать, измученная, вечно не высыпающаяся, обозленная непробиваемым безразличием мегаполиса, кричала на Витю, если случались какие-либо нестыковки, неполадки, недоразумения – как выражаются нынче «косяки» – а они неизбежно случались, ведь он сам был ещё ребёнок.

Комнату на Васильевском, не слишком удобную, вытянутую, в ветхом, пропахшем кошками и плесенью доме нашли через знакомых – хозяйка вошла в положение бедной женщины, брала с неё по-божески и иногда позволяла отсрочить платёж.

Старшие дети спали на надувном матрасе посреди заставленного и заваленного снизу доверху разными вещами, тряпьем, игрушками и от этого ставшего невыносимо тесным помещения. Младшие – с матерью на ветхой тахте. Проход к двери – узкая дорожка среди всякой всячины…

Такая жизнь была у питерского школьника Вити Герасимова.  И при этом он был так же красив, как счастливый, глянцевый, одетый в дорогие шмотки и «залайканный» с головы до ног австралийский Франклин-Миллер… Или даже чуточку красивее.