Читать «Драгоценности Парижа» онлайн - страница 7

Терцы с трудом сдерживали распаленных битвой лошадей, гонявших по шкурам волны нервной дрожи, они и сами были похожи на вырвавшихся из ада дьяволов со звериными оскалами. Наконец хорунжий Горобцов подъехал к палатке вплотную, воткнул знамя между деревянными перекладинами.

— Кирдык мусьям, отвоевалися, — обратил он к станичникам измазанную кровавыми разводами физиономию. — И этих бы порубить в капусту, да по домам.

— Не замай, за неприятельскую верхушку пешкеш мы ишо не получали. Одного Даргашка уже срубил, задарма, — шевельнул вислыми плечами Черноус. — Думал, конец пришел нашему уряднику, так француз ловко джигитовал.

— Какого такого? — приподнял плечи Дарган. — Я положил их несколько.

— Что в доспех нарядился.

— Все были в железах.

— А тот в доспехе золотом, с золотыми эполетами, — гоготнул Черноус. — Командир ихнего корпуса был, не сообразил ишо?

— Чего соображать, когда они все на одну морду, — сверкнул зрачками Дарган, вспоминая огромного красавца кирасира, вертевшего шашкой стальной круг.

— Даргашка, спешивайся и выводи мусьев на белый свет, — довольно жмурясь, приказал сотник. Витиевато и длинно выругался. — Да пошевеливайся, не то кубанцы дорогой пешкеш под себя подберут. Не чуешь, как загикали?

— Нам бы парижскую арку не проморгать, а генералов мы уже брали, — польщенно заворчал Дарган, отдавая поводья взмыленного коня подскочившему Гонтарю. Поигрывая лезвием шашки, крикнул в сторону входа в палатку. — Выходи на круг, ваше благородие, казацким судом будем судить.

— Ты это брось, — зная вспыльчивый характер станичника, нахмурился подъесаул Ряднов. — Их благородие есть кому судить, наше дело казачье — неприятелю шеи укорачивать.

— А генералы не враги?

— Самые первые, но они императором Наполеоном помазанные. Пусть наш самодержец с ихним сувереном сами разбираются.

В этот момент изнутри откинули матерчатые полы у выхода из палатки, наружу выбежал полноватый человек в генеральском кителе с золотыми эполетами и без головного убора. На груди, словно кирасирский панцирь, сверкал звездный набор орденов с медалями. Обтягивающие ноги белые панталоны были заправлены в высокие ботфорты, на поясе висела сабля с золотым эфесом. Одернув хвостатый китель, генерал с маской пренебрежения обежал взглядом окруживших его казаков. За его спиной стала накапливаться пышная свита из старших офицеров, на лицах всех без исключения лежало одинаковое с лицом командующего выражение.