Читать «Где не было тыла (Документальная повесть)» онлайн - страница 62

— Искупим! — раздались голоса.

— Свободу узникам!

— Долой изменников!

— Надо отказаться от своих заявлений! — сквозь шум выкрикнул оратор.

— Взять обратно!

— Отказаться!

Володаренко и Коршунова тесно окружила толпа. Она гудела, расходилась. У выхода из барака ко мне подошли Хазанович, Володаренко и Коршунов.

— Вы понимаете, зашли мы сюда с Коршуновым, а они потребовали откровенной беседы. Вот и побеседовали… — объяснил полковник.

ДАЛЕКИЙ ГОЛОС МОСКВЫ

Первый вариант детекторного приемника, смонтированного еще в Тимишоаре, оказался несовершенным. Он ловил только некоторые станции на Балканах и в Турции, но Москву не принимал. Сейчас Клименко со своим подручным готовили новый. Мне захотелось самому посмотреть, в какой стадии находится эта работа, и я направился в барак к Клименко.

— Свои! — услышал я, открывая дверь. У порога меня встретил, дружески взяв под руку, Саша Королев. В бараке шла лекция.

— Стою на часах, товарищ майор.

— Неудачного часового выбрали, — улыбнулся я.

— Почему, товарищ майор? — удивился Королев.

— Как почему? В Севастополе, у тридцать пятой береговой, тебя немцы били, в Слабозии пороли, — подзадоривал я Сашу.

Здоровенный кулак Королева поднялся к моему лицу:

— Да я их… Дайте только срок, я им всем покажу. Сашку Королева они еще узнают!

— Что это, Саша? — указал я на розовый шрам у переносицы.

— Это на Мекензиевых Горах. Взял бы снайпер чуть влево, и была бы мне хана. — И затем уже тихо добавил: — Вы меня извините, товарищ майор, я вам все–таки очень благодарен за то, что вы тогда, у тридцать пятой, помогли. Крышка бы нам была. Разрешите задать вопрос: когда же будем уходить из лагеря?

— Если сумеем — хоть сейчас. Ты же сам говорил, что ходить не можешь, — решил я проверить Александра.

— Да, ноги действительно ни к черту не годятся. А руками хоть сейчас могу разодрать Поповича, как таранку.

Таков Саша Королев. Мне вспомнился один случайно услышанный разговор. Было это в лагере Слабозии. Приглушенно говорили двое.

— Ну что, Миша, как себя чувствуешь?

— Ты же видишь, ходить не могу.

— Скоро весна. Надо тренироваться…

— Но ты же меня под руки не будешь водить. Сам доходяга:

— Подсохнет — буду водить. А если уйдем за проволоку, на плечах унесу.

Миша хмыкнул:

— Я тебе и так уже дорого обошелся…

Сквозь шум в бараке я узнал голоса. Разговаривали Александр Королев и его друг Михаил Горячий. Они лежали в самом углу наших нар, на третьем ярусе.

«Значит, оживает», — подумал я, вспоминая жуткую экзекуцию, устроенную две недели назад комендантом лагеря.

…В декабрьское морозное утро падал сне>Кок. На плацу в каре построили военнопленных. На середину вражеские солдаты вывели почти голого человека. Это был старший лейтенант Александр Королев. «Адамово» одеяние Королева никого не удивило: многие знали, что Королев, заботясь о здоровье своего фронтового товарища Михаила Горячего, тоже старшего лейтенанта, постепенно все свое «обмундирование» вещь за вещью выменял румынским солдатам на хлеб, мамалыгу, мясо.