Читать «Где не было тыла (Документальная повесть)» онлайн - страница 59

Соотечественник и на этот вопрос ответил охотно:

— Это болгарский город Зидин. Очень старый. Построен еще римскими завоевателями. Известен как революционный город Болгарии.

Бывший русский солдат любезно поклонился нам и ушел.

Утром нас построили в колонну и повели через город. На северной его стороне мы увидели такой же большой лагерь, как и в Тимишоаре. В ста метрах от лагеря за высоким обрывом берега шумел Дунай. Здесь он казался еще более многоводным и каким–то тяжелым, медлительным. Противоположный берег был так далек, что на нем едва просматривались человеческие фигуры. «Отсюда не убежишь, волны догонят», — подумал я.

— Девятнадцать бараков, — сказал Денисов, трогая меня за плечо, когда колонна влилась в обширный двор лагеря, — вот теперь и предполагай на сколько взводов будем распределены.

Пока мы с Денисовым осматривались, румынские солдаты принесли стол и скамейки. Около них суетились писари.

Вдруг рядом раздался выкрик:

— Аша, домнуле колонел!

— Господин полковник появился, — не удержавшись от саркастической улыбки, пояснил Денисов.

Действительно, от ворот быстро шел толстенький румяный человек. На его голове красовалась большая форменная фуражка, через правое плечо свисали яркие аксельбанты, рука сжимала инкрустированный стек. Когда комендант приблизился к нашей группе, мы рассмотрели крупные, черные беспокойно бегающие глаза. Наконец он остановился и, приподнимаясь на носки, напряженным голосом прокричал:

— Я есть комендант лагеря, колонел Попович. Требую лагерной дисциплины, выполнять мои приказы… Я ненавижу большевиков, никакой пропаганды не допущу. Буду наказывать карцером и расстрелом…

— Вот и познакомились! — отозвался кто–то в колонне.

Комендант повернулся и быстро ушел. Вслед ему посыпались колкие смешки и даже свист.

На третий день нашего пребывания в новом лагере я собрал надежных товарищей и предложил избрать подпольный комитет. В его состав вошли: Шевченко, Денисов, Клименко, Пляко, Володаренко, Псел и я. Кроме новой «семерки», во все бараки были назначены пропагандисты.

Мне было разрешено встретиться с каждым из введенных в руководящую группу товарищей.

Подполковник Иван Антонович Пляко, старый мой знакомый еще с Ченстохова, бывший работник армейского штаба, с настойчивым характером, но сдержанный, ответил на мое сообщение о включении его в состав комитета:

— Готов и здесь служить Родине!

Капитана Виктора Михайловича Володаренко мы узнали тоже в Ченстохове, когда готовились к побегу, а сблизились с ним в трагические минуты. Гестаповцы производили тщательный отбор евреев и политработников для уничтожения. В ченстоховских лагерях по каким–то непонятным правилам нас весь день строили, перестраивали, подсчитывали, фотографировали и снова пересчитывали. И наконец в один из пасмурных дней в загоне появилась группа эсэсовцев с «врачами». Они проходили между рядами и каждого пленного рассматривали в профиль, заглядывали в глаза, прощупывали затылок. Из рядов то и дело выталкивали людей с явным обликом евреев, по спискам называли отдельные фамилии.