Читать «Железная команда» онлайн - страница 6

Матвейка доил, немец посмеивался сзади и торопил.

К стаду сбегались другие гитлеровцы, на ходу отстегивая котелки от ранцев, снимали крынки с частокола у ближней избы. Огромное, как бочонок, вымя хромой Зорьки привлекло сразу троих. Один ухватил холмогорку за рога, двое наперегонки принялись с обеих сторон неумело дергать ее за соски. Молоко толстыми струями било то в котелки, то на ноги солдат. Зорька вначале, должно быть, опешив, чуть шевелила ушами. Потом, обнюхав немца, вдруг круто мотнула головой и шарахнулась прочь. Котелки, бренча, отлетели в стороны, поливая дорогу молоком. Солдат, державший Зорьку за рога, брызжа слюной, сорвал с плеча автомат, однако не выстрелил — побоялся задеть своих.

Эх, убит Бова! Тот бы швыранул не так…

Матвейка выдоил первую корову — ему указали на вторую. За его спиной уже стояла целая очередь, и все торопили: «Шнель, шнель!..» Не оглядываясь, он видел над собой чужаков с лицами, как большие уродливые свеклы, черные глазки автоматов.

Кто-то громко ахнул (так показалось Матвейке). На улице сделалось короткое движение, очередь рассыпалась. Из конторы вышел важный фашист — начальник. На шее у него, под пухлой складкой подбородка, сверкал черный с белым кантикам крест. Солдаты вмиг замерли. Откуда-то взялся конюх Парфен, теребя рваную шапку в руках. Лысина его блестела, как масляный блин. Он говорил с фашистским начальником тоненьким подхалимским голоском и чуть ли не за каждым словом кланялся. Матвейка никогда не слышал такого холуйского голоса и такой рваной шапки у Парфена тоже не видел.

— Пан-господин! — лепетал конюх. — Ей-бо, крест святой, не знаю… Брод, конечно, имеется…

За речкой около моста скопились тяжелые грузовики. Один из них почти вполз на шаткий мост, но дальше не решался двигаться по разбитому настилу из жердей.

Парфен, забегая наперед и по-собачьи оглядываясь, повел фашистского начальника к речке. Несколько немцев последовали за ними.

Солдаты на площади построились. Мордатый низколобый немец с белыми ромбиками на зеленых погонах рявкал перед замершим строем что-то яростное.

Матвейка осмотрелся. Никто больше не стоял над ним. Последние коровы скрылись в переулке, ведущем к скотному двору. Пастух подобрал кнут. Руки дрожали, и рот почему-то сводила зевота. «А что с председателем? — вяло шевельнулось в голове. — Что теперь будет?..»

Ночь повисла над головой. Вдали грохотало раскатисто и тяжко. В стороне МТС распластало крылья огромное зарево. На его оранжевом фоне медвежьей тушей чернел горбатый взгорок. Временами над холмом мелькал клин пламени, тогда сдавалось, что это невиданная птица огненным клювом долбит низко осевшее медное небо.

В Лесках не светилось ни искорки, и было тихо, даже собаки не лаяли.

Матвейка, прижавшись к оконному косяку, неотрывно смотрел на улицу — ждал с окопных работ мать и Феню, старшую сестру. Иногда ему чудились их легкие шаги за плетнем. Он приоткрывал створку окна и шепотом звал:

— Мам, ты?.. Феня!..

Никто не откликался, на душе делалось еще тревожней и тоскливее.

Он так и задремал на подоконнике.