Читать «На дальнем кордоне» онлайн - страница 312

На этом фоне началось строительство лодки. Сделали стапель из бревен, сушили доски, сделанные пилой, приглаженные с помощью хитрого рубанка, да еще и протянутые через валки в металлургическом цеху. Собирали центральную часть, устанавливали механизмы, искали дерево для мачты. Из литейки пошли булатные мечи и топоры, а у Веселины начались учения на озере. Выходили на воду на лодке, на второй, наспех сделанной, ставили мишени. И начинали в них палить. Потери в пулях возрасли, пришла мысль сделать учебное оружие. Дереваянная пуля, смоляной поясок, другой система подачи воздуха. Теперь стандартного баллона со сжатым газом хватало на сто выстрелов, правда и прицелы были другие, пуля сильно легче и по-другому летит. Толк от учений возрос — пулять теперь можно было хоть весь день, пока при качке не научишься попадать в мишень. Мишени изображали головы, торсы, и делались из фанеры. Деревнная пуля оставляла заметную вмятину, ее помечали угольком при разборе результатов. Деревянные же пули позволили моим союзникам изобреси страйкбол. Гонялись по воскресеньям с винтовками друг за другом по лесу, в доспехах, стреляли. Тоже дело полезное. Мы даже для этого начали микроскопическую емкость из смолы с краской прикреплять на носик пули. Теперь у нас и пейнтбол есть.

Лодку собрали, настала пора опробовать механизмы и паруса. Самая большая проблема — винт — решилась путем отливки отдельных лопастей из стали. Проржавеет — нестрашно, заменим. А потом и медный сделаем. Спустили в заводи нашу посудину. Она встала на корму, и сломала плоскость руля. Пришлось колдовать с валом, переносить паровики в центр лодки. Вал удлиннился, сделали для цепи корбку, заполенныу дегтем. Подшипников не было, наружу он вызодил через медную трубку. Сальныки были тканевые, припитанные тем же дегтем, и тоже в коробке. Другого варианта сделать герметично я не придумал. Из новинок для мурманов была палуба на всех трех корпусах, лодка возвышалась над водой метра на полтора. Кнут, я, Торир, Обеслав, и еще трое мурманов пошли на испытания на озеро.

То ли сказался опыт Кнута, то ли нам просто повезло, но лодка держалась на воде уверенно. На паровике — хуже, заносило ее влево. Пришлось даже балласт чуть перемещать, пока не добились ровного хода. Мелкие лодки местных жителей на озере при виде нас бросались на утек. Ха! Выкусите, не все нам по лесам прятаться! Начались испытания паруса.

Я проклял все. Постоянное дергание его из стороны в сторону, опасность для команды в виде пролетающей то и дело реи, да еще и винт без работы машины только тормозил движение судна. Хоть сцепление делай! Мы с Обеславом выбрались из машинного отсека, снимали цепи с вала. Посмотрели на происходящее на палубе.

Кнут был счастлив. Покрикивал на палубную команду, которая ворочала парусом, тримаран практически летел по воде. А он в одиночку штурвалом им управлял. Чего еще надо увлеченному мореплавателю. Торир прибывал в блаженстве. Ветер и брызги неслись в лицо старого морского волка, он зажмуривал глаза, ему было прияно. Матросы не успевали насладиться, бегали как заведенные между ручками управления парусом. Потом чуть не перевернулись, слишком крутой поворот заложил Кнут. Мы чуть не обгадили машинный отсек, а остальные только орали, что мол, вау! Круто! кайф!. Отморозки, одно слово. Просоленные, кровожадные отморозки. В первый день проплавали под парусом до вечера, в сумерках сменили ход на паровой, и потихоньку вошли в заводь. Нас встречали все жители. Мои — боялись за меня и Обеслава, мурманы — наблюдали за нашими перемещениями, и радостно обнимались. У великовозрастных детей появилась новая игрушка. Кстати, в этот раз не укачало, наверно, за отслеживанием работы машины и поведения корпуса лодки не обращал внимание на качку. Или просто от страха.