Читать «Александр I и Наполеон» онлайн - страница 211
Николай Алексеевич Троицкий
В обществе и в армии «все грызли зубы на Аракчеева», — вспоминал Н.И. Пирогов. Повсюду распространялись эпиграммы на временщика, сочиненные А.С. Пушкиным («…Полон злобы, полон мести, без ума, без чувств, без чести…») и К.Ф. Рылеевым («Надменный временщик, и подлый, и коварный…»). Девиз Аракчеева был «общим голосом» переделан: «Бес, лести предан». Близкие к Александру I люди, вроде кн. П.М. Волконского, за глаза поносили временщика как «выродка-ехидну», «пресмыкающуюся тварь». Народ прозвал Аракчеева «Змеем Горынычем» и слагал о нем бранные песни:
К такому «рассукину сыну» Александр I питал безграничное доверие. Уезжая из России, он оставлял временщику чистые бланки со своей подписью, на которых тот мог писать любые распоряжения, а «из дальних странствий возвратясь», все учиненное Аракчеевым одобрял. Сам Аракчеев так определил свое положение в стране: «Государь — мой друг, и жаловаться на меня можно только богу». Все трепетали перед ним. Даже великие князья Николай (будущий император) и Михаил при появлении Аракчеева вскакивали с мест и принимали стойку «смирно». Александр же проявлял к своему alter ego поистине отеческую нежность (кстати, Аракчеев и называл его «батюшкой», хотя был на девять лет старше). Письма царя к Аракчееву полны забот о здоровье и заверений в любви: «береги себя ради меня», «побереги себя ради бога», «пребываю навек тебя искренно любящим» и т. д. Царские слуги с изумлением наблюдали, как «помазанник божий» своими руками, чуть не в поклоне, поправлял одежду на «Змее Горыныче».
В чем же секрет столь извращенной царской признательности? Прежде всего, в ее происхождении. Тот день, когда Павел I, соединив руки Александра и Аракчеева, сказал им: «Будьте друзьями!» — оба они запомнили на всю жизнь как завет отца и государя. Смерть Павла еще больше возвысила этот завет, скрепила его государевой и отцовской кровью. Аракчеев отныне угнездился в сердце царя как воплощенная память об его отце: возвеличивая павловского любимца, Александр отчасти утешал свою совесть невольного отцеубийцы. К тому же Аракчеев, по словам А.И. Герцена, отличался «нечеловеческой преданностью, механической исправностью, точностью хронометра <…> Такие люди — клад для царей». Наконец, нельзя не признать в Аракчееве, кроме того, что он всю жизнь относился к Александру (как ранее к Павлу) «со скотским благоговением пса», хороших качеств: он был, что называется, крепок житейским умом, не воровал, не брал взяток и даже отказывался от наград, на которые были так падки другие соратники царя. Вот характерный пример. 31 марта 1814 г. по случаю капитуляции Парижа Александр I произвел в фельдмаршалы М.Б. Барклая де Толли и… Аракчеева, но «Змей Горыныч» упросил царя отменить приказ о нем.
