Читать «Цветы в огне войны» онлайн - страница 24

Ребята успокаивали женщин, набивали рюкзаки провизией и под покровом ночи, несмотря на мороз, пробирались тайно в лес, к своим партизанам в отряд.

У Натальи в хозяйстве была корова, боров, они с девочками заложили с осени картошку, свеклу, смололи немного муки, наносили грибов, ягод из леса.

Больше всего Наталья боялась, что уведут немцы-ироды корову, но пока бог миловал, были с молоком. На святки было решено зарезать борова, пока не отняли полицаи. Но прежде думали, как это сделать тихо. Ведь за ходом скотины наблюдали полицаи, и все было записано и взято на учет, а хочется и запасы сделать, и партизанам дать мяса.

Решили дождаться сильной метели и пурги, чтобы не так слышно было, и дождались. Перед святками мороз ослаб, пришли метели. Дед с сыном Данилой собрались ранним утром и пошли к Наталье резать кабана. Данила был мужик средних лет, инвалид, хромой на ногу, но достаточно крепкий и сильный. Они связали кабану ноги веревкой, натянули мешок на голову, затем Данила взял тяжелую дубинку с наконечником и со всей силы ударил кабана в лоб. Кабан даже не успел взвизгнуть, как тело его осело, под тяжестью веса. В это время Данила уперся в бок кабана, поднял его ногу и всадил нож прямо ему в сердце. Прислушались, вроде бы тихо.

– Слава богу, получилось! – облегченно вздохнули мужики и закурили.

Тушу решили не осмаливать, так как запах горелого мяса может привлечь посторонних. Дед Гриша с Данилом быстро разработали тушу – благо, опыта в этом деле было хоть отбавляй. Тушу разрезали по кускам и спрятали по тайникам. Вечером передали партизанам часть туши, они были очень рады такому подкреплению сил.

Казалось, все прошло благополучно, но не тут-то было. Через пару дней у них появился наряд полиции во главе с Окунем. Кто донес – неизвестно, но Окунь был извещен о том, что закололи борова.

Он начал с порога:

– Куда дели кабана? Наталья, отвечай – ты хозяйка, в вашем доме по записи числится кабан.

В разговор вступил дед Гриша:

– Кабан сдох, кормить то нечем, несколько дней не жили мы здесь, он заболел и вот его нет.

Как назло, на глаза попались уши, которые дед принес девчонкам для лакомства.

– Я вижу, вы забили его, где мясо? Вы что не знаете, что за самовольный убой скотины полагается по новому закону расстрел?

– Да хряк он был, мясо у него было несъедобное, с запахом, забили и мясо выбросили, без толку кормить было. Сходи в конную могилу, увидишь его там, туда свалили, – с огорчением говорил дед Гриша.

– Посмотрим, сходим, но если ты соврал, то сам, старый хрен, останешься без своих яиц, – захохотал Окунь и вышел их избы. – А ты, Наталья, пойдем, покажешь, что у тебя можно взять из продуктов.

Все осмотрев, Окунь заглянул в погреб и в конце сказал:

– Если будешь помогать партизанам, то знай, не сносить тебе головы, пеняй на себя, я предупредил тебя, – повернулся и ушел, взяв с собой то, что бросилось на глаза из припасов.