Читать «Полный форс-мажор» онлайн - страница 248

Послышались возгласы…

— То есть…

— В каком это смысле?

— Ну-ка, ну-ка, интересно…

— Как это?

— А пусть виновник сам и расскажет, — высказался Гарик (тамада, не тамада, но, в общем, разводящий), его дружно поддержали.

Ульяшов застеснялся, но гости дружно и со смехом потребовали:

— Ко-лись! Ко-лись!

Пришлось ему подняться. Поглядывая на свою спутницу, он сказал.

— Я, конечно, виноват, с одной стороны, признаюсь! Но с другой стороны, судя по результатам, я, мы, мы все — молодцы. Более того, три свадьбы, на которых мы присутствуем, полностью, я думаю, искупают мою вину. А могло быть и четыре. — Ещё раз глянув на свою спутницу, как бы между прочим заметил он. — Уверен даже — искупают. Сполна… я думаю.

Женская половина приняла это признание на ура. Потянулись к Ульяшову фужерами. Капитан-лейтенант Добрынина вспыхнула румянцем. А вот мужская, в основном музыканты оркестра и добрый десяток офицеров вертолётчиков, поняли признание полковника Ульяшова как приказ к действию. Вскочили, веселясь и, под громкие аплодисменты, подхватили полковника вместе с его фужером, принялись подбрасывать вверх. Под троекратное ура! Но на третьем возгласе, не сговариваясь, кинули полковника в бассейн. Ошарашенный Ульяшов, отфыркиваясь, тюленем всплыл, всё так же, как марафонец, высоко над головой держа фужер. За столом почти истерика от смеха со многими приключилась, особенно, когда увидели его выпученные глаза и высоко поднятый над водой фужер…

С криком: «Ах вы так! Ну я вам сейчас, погодите», Ульяшов, принялся суматошно выбираться из бассейна. Оставляя на парапете мокрые следы, бросился за «обидчиками». Те в рассыпную. Что вызвало дополнительную бурю восторга, визга и смеха. В бассейн, без особой борьбы, падали и другие «добровольцы».

Минут через пятнадцать, когда «пловцы» переоделись в гардероб Виктора Владимировича, и вытерлись полотенцами, за столом к этому моменты сменили столовые приборы и принесли главные «творения» Гарика Мнацакяна, вновь все собрались и наполнили бокалы, Ульяшов закончил тост.

— Купание в бассейне я воспринимаю как знак порицания за мою оплошность дать слово офицера в той… эээ… так скажем, не простой ситуации. Я извиняюсь. Спасибо! Каюсь! Я понял. Вывод сделал! Хорошие дела нужно начинать с достойной базы, а не из… из… — Ульяшов смешался, но, в очередной раз глянув на свою спутницу, она по левую руку от него сидела, заявил всем. — Товарищи, друзья, товарищи генералы, я официально заявляю о своём увольнении из вооружённых сил по семейным обстоятельствам. Выслуга и возраст позволяют. Рапорт у меня готов, подам завтра же. Решение окончательное, обжалованию не подлежит.