Читать «Последний шанс. Сможет ли Россия обойтись без революции» онлайн - страница 113

То, что между верхушечной и социальной революциями прошло не несколько месяцев, как в 1917 году, а более двух десятилетий, принципиально схему не меняет. Ведь в основе всего системные процессы, системный фактор. Как я говорил выше, в конце 80-х годов системный кризис еще не достиг глубины, способной вызвать революцию. В экономике кризис носил не системный, а лишь структурный характер. Кризис имел во многом характер искусственный – его старательно провоцировала элита, имея цель монетизировать свою власть. Этот тезис подтверждается тем, что на старом советском экономическом базисе постсоветские страны с той или иной степенью успешности проехали четверть века. Однако сегодня система находится в такой стадии деградации, когда никакая терапия (реформа) ее не спасет…

Часто сталкиваюсь с таким мнением: мол, не ты один Леха, такой умный. Там, в Кремле, тоже не дураки сидят, они все видят и понимают, что в случае революции представители элиты потеряют не только присвоенную собственность и власть, но и жизнь. Поэтому они кровно заинтересованы в существовании постсоветского проекта, который будет обеспечивать кормушку им, их детям и внукам. Режим делает все возможное, чтобы сохранить стабильность, не допустить революции. Пока у него отлично получается – население запугано настолько, что не протестуют даже ростовские шахтеры, которым не платят зарплату с мая 2015 г.

Далее обычно следуют разглагольствования о том, что некому делать революцию, лидеров нет, народ рабски пассивен – он не только не протестует из-за обнищания в ходе развала экономики, даже наоборот, все сильнее любит власть, рейтинг Путина выше 80 % и т. д. Все эти аргументы выеденного яйца не стоят. Во-первых, за всю историю человечества не зафиксировано случая, когда бы революционная ситуация в обществе созрела, но власть путем репрессий и усилиями пропаганды или с помощью «маленькой победоносной войны» смогла бы предотвратить революцию. Чаще всего в таких случаях наблюдался обратный эффект: террор карательных органов приводил к озлоблению населения, провоцировал ответную герилью; навязчивая пропаганда вызывала отвращение, «маленькие победоносные войны» превращались в затяжные и позорно проигранные.

Во-вторых, именно понимание элитой угрозы, которую несет ей революция, делает революцию неизбежной. Сама элита и устроит революцию: у нее просто нет иного выхода. Правящий класс в России является по сути своей абсолютно криминально-паразитическим – он ничего не создал сам, не получил «священную частную собственность» в наследство от отцов и дедов с заветом «сохранить и преумножить». Собственно, поэтому, в отличие от настоящей буржуазной элиты, наша не умеет сохранять и преумножать, что является сутью капитализма.

Наша элита вообще никакого отношения к капитализму не имеет. Попытка вернуться от социализма к капитализму в 90-х годах не удалась по одной простой причине – в России никогда не было капитализма, возвращаться оказалось некуда. Поэтому, откатившись назад, страна очутилась в средневековье, в феодализме. Сообразно феодальной матрице выстраивались все эти годы социальные, экономические, политические институты – самодержавие, церковь, модель сословного общества, местничество, оброчная экономика и т. д.