Читать ««Дар особенный»: Художественный перевод в истории русской культуры» онлайн - страница 2

Решающая роль в построении культурной империи принадлежит Пушкину, создавшему в русском языке и русском мирочувствовании аналог едва ли не всем ключевым и знаковым размерам и жанрам, бытовавшим до него в мировой литературе: греческому гекзаметру и стихам, «балладному» размеру и поэзии провансальских трубадуров, испанскому романсеро и стиху сур Корана, вплоть до исторического романа в духе Вальтера Скотта.

«Протеизм» Пушкина, его способность к перевоплощению именно в области художественного перевода обеспечили поэту неоспоримые преимущества перед его современниками, многие из которых – Жуковский, Батюшков, Востоков, Катенин, Козлов, Баратынский – были замечательными мастерами русского стихотворного перевода. Именно он, благодаря его всемирной отзывчивости, которая отмечалась всеми, а благодаря Достоевскому получила идеальное словесное воплощение, даже сквозь тексты Мериме, преодолев посредник, сумел пробиться к первородному славянскому фольклору, воссоздать в русской поэзии стихию «песен полудикого племени». Истинными шедеврами русского переводческого искусства стали пушкинские переводы поэзии Катулла, Горация, Анакреона, Вольтера, Парни, Шенье или Мицкевича. Translatio может осуществляться и без знания оригинала – именно потому, что речь идет не только о переводе, но и о переносе. Если современного поэта можно переводить, зная только оригинал, но не имея на сегодняшний день представления о том, какое место этот текст занимает в национальной, а тем более в мировой культуре, то для писателя масштаба Жуковского задача и проблема была подчас в другом – воссоздать на русской почве всемирно известный памятник мировой культуры, в частности «Одиссею» Гомера, не зная древнегреческого языка, но зная сам памятник, о котором его современники имели вполне определенное представление, распознать его сквозь немецкий перевод-посредник. Точно так же, переведя в юности «Дон Кихота» Сервантеса с французского перевода-посредника, Жуковский сумел, вопреки нейтрализующей манере французского писателя, приблизиться к «Дон Кихоту» Сервантеса «через голову» Флориана.