Читать «Ледяной клад» онлайн - страница 271

С юга дул удивительно теплый встречный ветер, гнал мелкую рябь по реке и заставлял Цагеридзе хвататься за шапку. Ветер приносил с собой тонкие пластинки нежной коры молодых березок, серый пепел, снесенный с лугов, обожженных вчерашним палом. Посмотреть прямо в воду, у самого борта лодки там роятся бесчисленные огоньки, мелкие, как поднятые со дна песчинки, и более крупные, медленные, важно плывущие, будто стадо золотых рыбок. Цагеридзе пробовал ловить их рукой.

За рулем, держа на коленях дробовичок, сидел Саша Перевалов. Над рекой, посвистывая крыльями, низко проносились белобокие гоголи, серые кряквы, и Перевалов очень ловко бил их влет. У ног его лежало уже около десятка уток. Саша вздыхал: "Эх, погоняться бы средь льда за табунком гусей!" Цагеридзе торопил: "Некогда. Приплывем на рейд, тогда погоняешься". Ему почему-то было жаль и гусей, за которыми так хотелось погоняться Перевалову, и уток, которых Саша уже настрелял.

Яркое солнце заставляло щуриться, отводить глаза от реки. Цагеридзе видел по сторонам густо синеющие цепи дальних гор, а ближе, вокруг бескрайний зеленовато-голубой разлив хвойного леса, которому - иди, плыви, лети - все равно нигде не будет конца. И это ощущение безграничности ликующих просторов тайги теперь, весной, когда он видит их не в злой метельной пляске, не в глубоких сугробах, не сквозь морозный чад, нависший над Читаутом, в котором и солнце даже становится мутно-красным, как вынутое из горна остывающее железо, - это ощущение заставляло Цагеридзе распахивать ворот рубашки, подставлять голую грудь теплому ветру, словно прося его: "Да подними же меня, унеси в эти великие голубые просторы!"

- Саша, как называется этот ветер?

- Да просто "верховкой" зовем. А что?

- Так... - Цагеридзе засмеялся: - Ничего ты не знаешь!..

Он не мог объяснить даже Перевалову Саше, как в действительности называется этот чудесный теплый ветер. Он не мог пока еще поделиться и радостной вестью, которую с полнейшим безразличием сообщил ему сегодня пилот патрульного самолета, прилетевший в Покукуй за Баженовым.

Пилот совсем между прочим, в случайном разговоре с ним сказал, что около недели тому назад в Красноярске, на улице, встретил Марию. Он знает, помнит ее. Он увозил ее зимой из Покукуя вместе с Василием Петровичем. Поздоровался с Марией, на ходу спросил: "Когда обратно?" И Мария ответила: "Скоро".

Больше Цагеридзе не смог от пилота выведать ничего. Но он знал теперь очень много: Мария уже в Красноярске, Мария скоро прилетит сюда!

Прямо из Покукуя он послал телеграмму в трест Анкудинову: "Радируйте, когда возвращается на рейд плановик Баженова тчк поторопите тчк сообщите адрес тчк Цагеридзе".

Моторка шла, чуть-чуть покачиваясь, перебегая с одного берега Читаута на другой. Весело журчала вода, вспоротая острым носом лодки. И Цагеридзе припоминал, как он, в сущности, совсем еще недавно ехал ведь где-то же здесь, но среди ледяных торосов, закутанный в доху, зарывшись в солому с головой, и кошева вот так же, как лодка, покачивалась, пронзительно верещал мерзлый снег под полозьями, своим скрипом прохватывая душу насквозь, а Павлик пел себе как ни в чем не бывало: "Жгутся морозы, вьется пурга..."