Читать «К другому берегу» онлайн - страница 137
Евгения Георгиевна Перова
– Ой, а ты знаешь, как Юля своего Митю зовет?
– Как?
– Генерал Козявкин!
– Почему?
– Не знаю! Но он, правда, смешной такой, важный, щеки надует, смотрит грозно – вылитый генерал Козявкин. Смешной, рыженький, даже глаза какие-то рыжие!
– Ишь ты!
– Лёш, а что ты не подойдешь никогда? Ты же так малышей любишь? И я тебя совсем не вижу – все работаешь, работаешь. Я скучаю!
– Да я и сам не знаю, но что-то тошно мне здесь. Не радует ничего. Не могу я так. Приживалом каким-то живу. Не могу. Унизительно. А выставка! Ты думаешь, я не понимаю, что без Валерии ничего бы не было? Сидел бы себе, картинки малевал, никому не нужные. Жили бы впроголодь. Ты хоть представляешь, каких денег все это стоит? Вся эта подготовка, шумиха в прессе, на телевидении – не меряно! У меня такое чувство, что я кругом повязан. Весь в долгах – и не расплатиться никогда.
– Лёш, ну что ты выдумываешь – приживал, унизительно! Ты же работаешь здесь, такой портрет пишешь. И еще два на заказ написал, мимоходом. И свое еще!
– Ну да, верно…
– Ты знаешь, что мне Валерия сказала? Такого, как ты, она всю жизнь искала. Такого художника.
– Правда?
– А потом, что ты так переживаешь? У тебя же с ней контракт! Она процент получает. Так что она и в своих интересах старается, если тебе от этого легче.
– Я забыл. Но там процент, знаешь, минимальный! Я пытался было… Но с ней же не поспоришь!
– А то, что ты в себе сомневаешься – тоже хорошо. Только дурак не сомневается.
– А, увидела. Ну да, сомневаюсь. Думаю, а вдруг я сам по себе – ничто.
– Что ты такое говоришь, Лёш?
– Без вас с Валерией. Вдруг я сам – пустое место, ноль. И все это увидят на выставке. Вдруг ошибается Валерия?
– Валерия ошибается? Никогда! Это я вон… до забора только вижу, а она – до Костромы. Или даже до Москвы! Такое у нее ви́дение. А ты – ошибается. И вообще, ты что думаешь, мы тебя на помочах, что ли, водим? Ты – не ребенок, не кукла, не марионетка. Ты сам идешь. И куда идешь, только ты и знаешь. Понимаешь? А я…
– А ты – фонариком светишь.
– Да.
– Иду, как по лунной дорожке…
Вдруг Алексей вспомнил свой сон, самый первый из череды странных снов – в поезде. Как шел по лунной дорожке, лежащей на земле, как выплеснул карпа… Потому что очень больно карп становится драконом! «Это же сон-то – про меня! – ахнул он. – Я думал про Марину, про ее дар, а он – про меня. Это я из карпа в дракона превращаюсь, у меня колючки сквозь кожу лезут, потому так и больно, у меня крылья растут!»
«Слава богу, – подумала Марина. – Пришел в себя».
Прилетела вдруг синица, деловитая, в черной шапочке, поскакала по столу, озираясь. Они замерли. Лёшка осторожно вытянул руку – синица смело подскочила поближе, проверила – нет ничего, на палец ему вспорхнула, уцепившись острыми коготочками, прочирикала звонко: «Цивить!» И улетела.
– Марин, а вдруг…
– Что?
– А вдруг это кончится?
– Что кончится? Дар твой?
– Раньше-то не было такого! Я на свои старые вещи посмотрел: да, хорошо написано, мастеровито. Но – скучно. Не видел я так, как сейчас, понимаешь? А вдруг оно уйдет, как пришло?
