Читать «Махно. II том» онлайн - страница 123

– Повелевать научился, самозванец?

– Да, а что? Больше года был в шкуре правителя, был и генералом, и царём. А ты-то едва до полковника дорос? Не густо.

– Ну, эполеты генерала теперь меня не минут. А ты, похоже, ещё надеешься на благоприятный исход?

– Слушай, если ты такой благородный, не томи душу. Шёл бы ты мимо.

– Нахал! Быдло! Хам! – рассерженно буркнул Михельсон, схватил свой плащ и вышел.

В помещение ступил Суворов. Он вплотную подошёл к решётке и вгляделся в пленника.

– Ну, здорово, хорунжий? Представляешь, из самой Бессарабии мчался. Хотел тебя повидать. Да, пока добрался, а ты уже в клетке. На-ка вот, переоденься. Нарочно для тебя купил красную бессарабскую рубаху.

Пленник поднял на вошедшего глаза.

– А ты кто такой? Что-то я тебя не припомню.

– Не узнаёшь? Это странно, однако. Я Суворов.

– Ну, и что? Кто ты такой? Много вас тут бывало.

Суворов развязал плащ. Небрежно бросил его на стол.

– А Кенигсберг не помнишь? В дни перемирия? Еврейский гаштет на левом берегу Прегеля? Нешто забыл старого Хаима?

– Как вы мне все надоели, – только и сказал устало узник.

Суворов отступил от клетки.

– Странно, однако. Я ведь угощал тебя вином. Нешто не помнишь? Может ты и песню забыл, которую горланил там под гармошку. Тебе напомнить?

– Какую ещё песню? Я не пою и не играю на гармошках. Вино какое-то? Нужно мне твоё вино. Я не помню, когда последний раз пил. На гармошках я и подавно не играю.

– Очень странно, – Суворов отвернулся, – не узнаёт. Может из-за контузии? Да и я что-то сомневаюсь в его личности.

Он вновь метнулся к решётке и внимательно вгляделся в лицо заключённого. И опять отступил с недоумением.

– Странно. И он, и не он. Бородой шибко зарос. Неужели зря ехал? Стража! – крикнул он. Тотчас в помещение вбежали солдаты.

– Чего изволите, Ваше превосходительство?

– Помойте его. Постригите, побрейте и переоденьте в красную рубаху. Чтобы в случае побега, он был виден издалека.

– Будет исполнено, Ваше превосходительство.

– Поторопитесь. Завтра утром отправляемся в Симбирск. Нам предстоит неблизкий путь. Хоть бы до конца месяца добраться до места. А то днём дожди и грязь, а по ночам уже начались морозы.

– Ну что, Александр Васильевич? С поставленной задачей справился. Благодарю за службу, – сказал Панин.

– Рад стараться, Пётр Иванович, – ответил Суворов. – Я тут в рапорте указал всё. И подробности пленения, и этапирования.

– Хорошо, хорошо, генерал. Было бы ещё лучше, если бы Вы ещё включили бы сюда и мотивы своего рвения к участию в этой кампании.

– Да, чего там. Хотел быть полезным, вот и рвался.

– Хитрец вы пребольшой, Александр Васильевич. Но ни одному человеку из высшего совета по данному делу не кажется безобидным Ваше странное желание поучаствовать здесь. Непосредственный командир Пугачёва Илья Фёдорович Денисов тоже мог бы вызваться, однако не сделал этого. Даже ухом не повёл. Словно это не его хорунжий. И мы к нему никаких претензий не имеем. Хотя могли бы упрекнуть, вот, дескать, не воспитал должным образом своего подчинённого. Мало того, ещё и офицером сделал будущего бунтовщика. А генерал Суворов аж три письма прислал! Возьмите, да возьмите. Направьте, да направьте. Вы сами-то не находите странным своё поведение? Одна только Ваша настойчивость уже породила массу вопросов. А Вы ещё накануне постригли и побрили его. Словно борода мешала Вам узнать в нём старого знакомого. Или я не прав? Не молчите. Скажите что-нибудь в своё оправдание.