Читать «Тайна Черной горы» онлайн - страница 151

– Предупреждать надо было заранее, а то теперь вези лишнюю взрывчатку назад и переоформляй.

– Что виноваты, так это факт, и мы признаем. Исправимся! – бригадир попытался миром закончить спор. – И бумагу тебе подпишем, чтоб все как надо, чтоб честь по чести. Ты только не теряй время, иди и пали. Знашь, как нам хочется поглядеть, что ж из нашей затеи получилось, верно ли мы порассчитали! Пожалей трудящихся людей, не тяни резину.

Манохин, может быть, немного поломавшись, и произвел бы взрывы. Но тут вмешался Данька Слон. Данька «положил глаз» на жену взрывника, приметив молодуху, привезенную из далекого теплого Крыма, и по такой мужской причине пренебрежительно смотрел на низкорослого, не особенно видного собою Манохина. И это пренебрежение свое высказал вслух:

– Васёк, не дури. Повилял хвостом, и хватит! Дуй, отпаливай шнуры! Да чеши обратно, карауль женку, а то твоя молодая да симпатичная к кому-нибудь интерес проявит.

Манохин мог сносить все что угодно, только не намеки в адрес своей жены. Васек-Морячок как-то сразу потемнел лицом. Насупился. И, выставив вверх подбородок, сказал скандальным тоном, словно всю жизнь только тем и занимался, что спорил, скандалил да дрался:

– Не буду, и все тут!.. Понятно?

– Как это еще не буду? – Данька протянул к нему, прямо к лицу, свои ручищи и угрожающе пошевелил пальцами. – Они у меня во все стороны вертятся, так что враз заставлю!

Лицо взрывника загорелось красными пятнами. Он шагнул назад. Уперся спиной в косяк.

– Что?! Угрожать? Кто я тут, по-твоему?

– Рыба, – ответил Данька.

– Какая такая рыба? – взрывник взъерошился, стал колючим, словно ежик, поднявший свои игольчатые пики.

– Прекрати, – бригадир чувствовал, что Данька может испортить всю погоду, и схватил того за брезентовый рукав. – Счас же прекрати!

– Нет, ты скажи мне, какая такая я тебе тут рыба? – Манохин уже сам полез на рожон. – Скажи!

Данька невесело усмехнулся и коротко выпалил:

– Стерлядь! Вот какая. – Проходчики дружно загоготали.

Взрывник задохнулся от ярости. Его оскорбили! Публично, когда он находился при исполнении своих прямых служебных обязанностей. Нет, такого он стерпеть не мог. Никак не мог. Вот теперь-то он никакой поблажки и никому не позволит. Ша! Елки-моталки и полный порядок. Он подскочил и схватил телефонную трубку.

– Алло!.. Коммутатор? Мне Чумакова, начальника штольни… Что? Чепе тут… Алло! Товарищ Чумаков?.. Манохин говорит. Из штольни. Тут чепе!.. Чепе, говорю!.. Ночная смена схалтурила и недобурила по схеме… Недобурила по схеме!.. Три шпура! Три… И насильничают, требуют, чтоб взрывал, покрыл недоделки… Что?.. Заряды заложил, но взрывать не буду… Да, да! Приедете?.. Ждем!..

Положив трубку, обвел горняков, притихших и настороженных, победно-торжествующим взглядом.

– Слыхали? Счас начальник приедет. Тогда и разберемся, кто из нас прав, а кто и рыба.

Хлыбин понимал, что дело приняло нежелательный оборот. Его самодеятельность может дорого обойтись всей смене. Тут уж не «энтеэр», не рационализаторство, а чистое самовольное нарушение. За такие действия по головке не погладят. Хлыбин искоса взглянул на Орешнина, и они, взглянув и обменявшись многозначительными взглядами, поняли друг друга без слов. Семь бед – один ответ. Встал и двинулся к выходу. Орешнин за ним.