Читать «Теория Девушки: Предварительные материалы» онлайн - страница 37
Тиккун
Девушка хочет быть любимой за то, какая она есть, то есть за то, что её изолирует. Вот почему она всегда выдерживает
Девушка заключает в себе самой небытие, парадокс и трагедию видимости.
Девушка является основным распространителем социально-рыночного дарвинизма.
Постоянное стремление к совокуплению является проявлением дурной субстанциональности. Его истину следует искать не в «желании», «гедонизме», «сексуальном инстинкте» или каком-либо экзистенциальном содержании, которые Блум столь явно опустошил от смысла, но, скорее, в неистовом поиске какой-либо связи со ставшей недоступной социальной тотальностью. Речь в данном случае идёт о придании себе чувства
По мнению Девушки, вопрос
В целом, все дурные субстанциальности пользуются инстинктивной благосклонностью Девушки. Некоторым, безусловно, отдаётся предпочтение. Также и со всеми псевдоидентичностями, которые могут извлекать пользу из «биологических» факторов (возраст, пол, объём талии, раса, пропорции тела, здоровье и т. д.).
Девушка добивается неразрывной близости со всем, что разделяет её физиологию. Её функция, таким образом, заключается в поддержании умирающего пламени всех иллюзий непосредственности, на которые впоследствии собирается опереться Биовласть.
Девушка — это термит «материального», марафонец «повседневного». Господство сделало её привилегированной носительницей идеологии «конкретного». Девушке недостаточно сходить с ума от «несложного», от «простого» и от «пережитого»; она также считает, что «абстрактное», «замороченное» является злом, которое было бы разумным искоренить. Но то, что она называет «конкретным», является само по себе, в своей непримиримой односторонности, наиболее абстрактной вещью. Вот щит из увядших цветов, за которым выступает то, для чего она была задумана: жёсткое отрицание метафизики. На то, что её превосходит, у Девушки не просто зуб, но целая пасть бешеной собаки. Её ненависть ко всему великому, ко всему, что не находится в пределах досягаемости потребителя, неизмерима.
В Девушке есть достаточно «реального», чтобы не уступать метафизическому чувству своего небытия.
«Зло — это то, что отвлекает» (Кафка).
«Любовь к жизни», которой Девушка столь гордится, в действительности является не чем иным, как ненавистью к опасности. Следовательно, она публично признаёт свою решимость поддерживать отношение непосредственности с тем, что она называет «жизнью», и что, следует уточнить, подразумевает исключительно «жизнь в Спектакле».
Среди всех апорий, вычурное скопление которых образует западную метафизику, наиболее стойкой кажется устроение сферы «голой жизни» — путём отречения. Как будто по ту сторону от квалифицированного, тактичного и презентабельного человеческого существования есть полностью презренная, невнятная и невыразимая сфера «голой жизни»; воспроизводство, домашнее хозяйство, поддержание жизненных сил, гетеросексуальное