Читать «За стенами города. Дезертир Ведерников» онлайн - страница 7

Отправился на поиски цеховых коллег — в его интересах держаться к начальнику цеха поближе. Однако среди тех, кто занимался строевой подготовкой, Кудрявцева не было. Ему сказали: «Вызвали его куда-то». «Куда его вызвали, не на завод ли?» — с тревогой спросил инженер. «Кто его знает», — равнодушно проговорил мастер Завьялов.

Как некстати была его прогулка! В этой неразберихе малейшая случайность может повлиять на судьбу. Он пойдет в штаб и узнает, кто и зачем разыскивал Кудрявцева, может быть, и он был нужен посланцу с завода.

Но никакого штаба в школе не было, формирование новой ополченской дивизии только началось.

На площадке появился лейтенант с двумя кубарями. Его речь была короткой: «Сейчас организованно заходим в школу и с винтовками, с полученным обмундированием и своими личными вещами повзводно выходим на трамвайную остановку. Едем все до трамвайного кольца. Там собираемся и строем приходим в военный городок, многим он уже известен по сборам. Там ужинаем, если баня будет работать, помоетесь, переоденетесь в полученное обмундирование, гражданское свяжете в узел, подпишете бирку своим именем-фамилией и домашним адресом. После помывки отдыхаем. Ваши вещи будут сохраняться до окончания войны, после возвращения с войны под расписку получите их в руки. Все понятно?..».

Лейтенант, судя по репликам в строю, ополченцам понравился, особенно открывшейся веселой перспективой получить свои довоенные тряпки, вернувшись с войны домой.

Был еще шанс, кажется, последний, воспротивиться и отстоять свое место в здравом порядке вещей, — не теряя времени, отправиться на завод: «Мне сказали в сборном пункте, что меня кто-то из администрации разыскивал… Вот я и явился…». Скромно спросить: «Возможно, потребовалось мое предложение?..» — и напомнить кому надо про эти дефицитные трубки… Но он не мог явиться на завод с винтовкой. И не мог ее оставить в классе или передать кому-то — такими нарушениями занимается военный трибунал. Осталось надеяться лишь на завтрашний день.

Едва успели дотопать до трамвайной остановки, подошел трамвай с пустыми вагонами и быстро довез ополченцев до кольца. При всей нелепости происходящего и беспорядке чувствовалось: какая-то сила вмешивается в хаос и подгоняет события.

Промаршировали до военного городка. Окна на пустынных этажах казарм были раскрыты. Ветер шевелил на дорожках обрывки газет, клочья сена, — городок выглядел так, будто его только что покинули.

Но в столовой жизнь продолжалась. В полутьме гремели алюминиевые миски, сновали солдаты в серых халатах. Стоял запах подгоревшей каши и лука. Разнесли хлеб, через полчаса ложки. Потом первое — борщ, и снова перерыв. В темноте кто-то курил, кто-то дремал, положив голову на стол, кто-то млел в ленивых разговорах.

Образовались группы. Ведерников решил держаться стропальщика дяди Миши — не в качестве товарища, а для того, чтобы проверять себя — не воспринимает ли происходящее слишком иначе, чем другие. Мысленно составил письмо, которое пошлет завтра жене в Самарканд. Напишет, что обстоятельства его жизни изменились. Разумеется, он не будет описывать, ни как оказался в армии, ни своего нынешнего состояния. Попросит вообще не придавать призыву его в армию большого значения, потому что война не продлится долго — так думают все. Вот и всё. Останется лишь уточнить, какое он будет получать денежное содержание и как его можно будет посылать Надежде.