Читать «Лихое время» онлайн - страница 477

Приговор окончательный, никакому обжалованию не подлежит».

Председательствующий захлопнул папку.

И тут же в зале раздались аплодисменты.

Но Барс-Абрамов видел: рукоплескали далеко не все. Явное разочарование было написано на лицах кое-кого из бывших партизанских командиров, сотрудников уголовного розыска.

4

Абрама Иосифовича приговор тоже разочаровал и даже, по большому счёту, расстроил. За три недели судебного процесса, куда он исправно ходил ежедневно, подноготная шайки предстала перед ним во всей её жути, вполне ясно высветились зловещие и мерзкие роли каждого из подсудимых. Абрамов не мог отделаться от мысли, что в отношении большинства пособников суд был неоправданно мягок.

Нет, не слепая жажда мщения говорила в Абрамове. Было обидно, что огромная доля, без преувеличения, неимоверных усилий агентов угрозыска осталась невостребованной. Понимал, что из поля зрения агентов УР и участковой милиции те, кто отделался легким испугом, конечно, не выпадут, но снова возвращался в памяти к недавним размышлениям о силе уголовной плесени и с горечью представлял, как снова полезет она из щелей, разрастаясь, набирая силу. Конечно, хотелось верить, что власть после процесса над шайкой неизмеримо больше уделит внимания укреплению милицейских сил, но видел Барс-Абрамов и другое.

Можно расширять угрозыск, увеличивать численность постов на улицах, мощнее вооружать войско правопорядка, учить действовать умело и грамотно, но пока не станет устойчивой власть, не поднимется промышленность, не расцветёт село, а стало быть, отпадет необходимость жесткого государственного нормирования – выдачи продпайков и прочего, – до тех пор, пока каждый не будет иметь реальную возможность честно заработать себе и своей семье на сытую и безбедную жизнь, – вот до тех пор и будет цвести кровавым цветом зловещая уголовная плесень. Пожирать жизни, нести горе в семьи, коверкать судьбы и вредить новой трудовой жизни.

Абрам Иосифович проводил взглядом конвой: из зала суда как раз выводили Лукьянова, следом плёлся плешивый Бизин, за ним мелькнула сутулая фигура Попикова.

«Твари… Эти и не убивали никого сами, купоны стригли на предательстве и продажности… Карманы и желудки набивали… По мелочи, конечно… Потому как и сами мелкие душонки…» – Барс-Абрамов вдруг с ужасом поймал себя на мысли, что лукьяновы и попиковы не одиноки, что есть фигуры куда более значительные, занимающие высокие посты, быстро забывшие, как они оказались на своих ответственных должностях, а главное – для чего они на них поставлены. И не попиковы с лукьяновыми вертят маховики уголовщины, не ленковы и их увальни, а как раз те, кто до государственных рулей добрался, как до кормушки. Кто лезет во власть жировать, а стало быть, плодить эту самую чёрную, кровавую плесень – барыги, оборотни, чинуши продажные. Те, кто на беде народной кормится. Этим уголовный смрад – самый цимес, аромат. А ежели устанут его нюхать – так пересчитай барыш, да и – восвояси. Какая разница, где икорку с расстегайчиками жрать да баб по заднице гладить! Нынче они, бабы, за кордоном глаже, чем в России-матушке, и жратвы там поболе будет. Да и что таким Родина? Разве она у них есть или была?..