Читать «Тихие выселки» онлайн - страница 123

По широкой тропке, протоптанной под окнами, Маша и Костя заныряли с сугроба на сугроб. В оттаявшие окошки, соскучившись по живому люду, пялили глаза. Маша и Костя не смотрели на окна, но чувствовали на себе взгляды, и это их волновало и возбуждало, они беспричинно смеялись, что-то говорили друг другу, но тут же забывали то, что говорили.

У дома Миленкиных притихли. Маша сжала губы, да и Костя переменился, как бы немного оробел. Он почему-то погладил себя по лицу и нерешительно взялся за дверную скобу.

— Идет провалющий! — заворчала Устинья. — Где ты пропадал? Ты не знаешь: мать всего надумалась.

Но заметив за спиной сына яркий полушалок, Устинья остановилась. Маша вошла следом за Костей. В светлой избе цветасто горел ее полушалок, горело ее лицо от волнения, от счастья, от стесненья, от радости — от всего сразу. Она незаметно дернула Костю за рукав, и они по уговору упали на колени перед Устиньей.

Сначала Устинья растерялась, отступила, но, поняв, в чем дело, приблизилась к ним. Она наклонилась и, обняв молодых, привлекла их к своим коленям, затем выпрямилась, подняла невидящие, полные слез глаза и, кладя руки им на головы, произнесла:

— Живите с богом.

Очи поднялись. А Устинья, потрясенная случившимся, говорила, не сводя глаз со снохи:

— Я, того, Костенька, давно приметила, что ты к Маше тянешься. Жалко мне тебя было: думала — молод ты. А оно вон как вышло. Живите дружно, дети мои, заботушка моя.

И расцеловалась с Машей, которая повинилась:

— Прости нас, мама, что мы не спросясь.

— Любовь спрашивать не любит, — возразила Устинья, — когда у всех совета спрашиваешь, значит, сомневаешься, значит, того, не любишь. Любовь, она такая, дорогому человеку все отдашь и не подумаешь. — И захлопотала: — Свадьбу затевать надо. Ну-ка, вдруг как!

Костя и Маша сказали, что никакой свадьбы не будет. Устинья запротестовала:

— Без свадьбы от людей стыдно. Хотя бы вечер собрать, а то как внарошки сошлись, — и добавила: — Что ж, горницу буду оттоплять. Я ее редко топлю — лишь бы картошка в подполе не померзла.

— Я, мама, за дровами схожу, — сказал Костя.

Маша развязала полушалок.

— А я, мама, полы вымою.

Устинья остановила их.

— Ничего делать не будете. Вы взгляните на себя, душеньки в вас от счастья светятся, вам каждая минуточка дорога. Деньки пролетят не видаючи. Ой, детоньки мои милые! Я сама дровец принесу, сама пол вымою. Милая моя Машенька, успеешь, пол вымоешь, я ведь знаю, что ты не лентяйка. А вы лучше, того, погуляйте, нынче солнце на улице, тепло так… Вы резвитесь, того, голова, меня не стесняйтесь, ласкайтесь друг к дружке.

Костя и Маша вышли на улицу. Солнце поднялось выше. Стало теплее. За околицей от оврага несся ребячий грай, гремели ледянки.