Читать «Этническая история Беларуси XIX — начала XX века» онлайн - страница 90

Социально-сословная структура населения

Материалы переписи 1897 г. позволяют проводить сравнительный анализ социально-сословной структуры населения. Естественно, что сословное деление к концу XIX в. далеко не в полной мере отражало реальную социальную структуру, особенно там, где интенсивность развития рыночных, капиталистических отношений была высока, а следовательно, и социальной мобильности. Вместе с тем сословная структура, несмотря на определенную степень своей формальности, накладывала значительный отпечаток на характер развития национальных процессов (табл. 15, 16).

Очевидно, что с точки зрения сословной принадлежности все народы восточной части Центрально-Восточной Европы были «крестьянскими», при этом самым крестьянским оказались эстонцы, а наименее — белорусы. Это еще раз свидетельствует о формальности сословного деления в конце XIX в. Обращает на себя внимание высокий удельный вес и, особенно, численность дворянства у литовцев и белорусов. Роль этой группы в развитии национальной консолидации неоднозначна. Как уже отмечалось выше, победа эгалитаристского по своим лозунгам национального движения для дворянства означает весьма чувствительную утрату социального статуса и идентичности в «примордиальном» понимании. Там, где развитие модернизации уже само по себе подорвало его значение, эта ситуация переживается менее остро. В противоположном случае (как, например, в Беларуси) — наоборот. При этом не только ограничивается участие дворянства в национальном движении. Его положение в системе сложившихся социальных отношений значительно ограничивает возможности восходящей социальной мобильности для представителей мещанского и крестьянского сословий и, следовательно, серьезно ограничивает формирование потенциальных социальных ресурсов национальной консолидации.

Сравнительный анализ уровней модернизации народов Центрально-Восточной Европы позволяет сделать несколько предварительных выводов. Латыши и эстонцы значительно опережали все остальные народы региона, впрочем как и всей Российской империи. Литовцы и белорусы — наоборот. При этом по ряду показателей (уровень урбанизированности, социальной мобильности и т. д.) литовцы находились на последнем месте. Вместе с тем от белорусов их отличали несколько более высокий уровень экономического развития и, что наиболее значимо, почти в три раза более высокий средний уровень грамотности, в том числе и несопоставимо более высокий среди женщин. Низкий уровень грамотности среди украинцев контрастировал с остальными, достаточно высокими показателями.

Политический фактор и этнонациональные изменения в Беларуси. Белорусское национальное движение: критические заметки

В 1860-1890-х гг. появляются уже более-менее организованные формы белорусского национального движения. Обычно его начало связывают с деятельностью белорусских народников, издававших нелегальный журнал «Гомон». Однако есть сведения о более ранних попытках создать национальную организацию. В 1868-1870-х гг. в Петербурге была образована организация под названием «Крывицкий вязок». Какие-либо документальные свидетельства ее существования не обнаружены. Однако воспоминания В. Савич-Заблоцкого, одного из ее организаторов, едва ли позволяют усомниться в ее реальности. По его данным численность объединения доходила до 50 чел., преимущественно представителей социальной элиты (графы, князья, сыновья камергеров и генералов). В. Савич-Заблоцкий отмечает, что это была именно этнически белорусская организация, не зависевшая от конфессиональной принадлежности и культурной ориентации ее членов — «ляхов и москалей». Цели «Крывицкого вязка» не выходили за пределы культурно-просветительской активности. Предполагалась масштабная издательская программа, включавшая издание букварей, календарей, пособий по арифметике, евангелий, православных и католических молитвенников, басен Эзопа, литературы по зоологии и гигиене на белорусском языке. Для этих целей была собрана значительная по тем временам сумма — 5000 руб. (по 100 руб. с каждого члена организации). Едва ли организация предполагала какую-либо политическую активность, так как В. Савич-Заблоцкий подчеркивает, что не предусмотрено было даже издание политической или социальной литературы. Вместе с тем члены организации достаточно четко дистанцировали себя как от Польши, так и от России, уделяли большое внимание изучению белорусского языка, начали подготовку словаря. Предусматривалось написание национальной истории, отправной точкой которой, по-видимому, должна была стать история Полоцкого княжества. По свидетельству В. Савич-Заблоцкого, российская администрация первоначально, на стадии этнографических и лингвистических увлечений, не вмешивалась в деятельность организации. Однако, судя по всему, перспектива реализации издательского проекта вызвала более решительные действия. Активности группы попытались придать антипольский характер, в частности католикам было предложено перейти в православие. Отказ членов организации принять эти условия стал поводом ее роспуска, впрочем осуществленного «мягкими» средствами: взятием под надзор, высылкой из столицы, отправкой на другое место службы. Денежные средства были конфискованы и использованы для строительства православных церквей. Еще один штрих к портрету «Крывицкага вязка» — это была молодежная организация: В. Савич-Заблоцкий, которому в 1868 г. было 18 лет, писал, что он сошелся «с молодыми, как и я» [190, с. 314, 315].