Читать «Моя прекрасная жертва» онлайн - страница 18

– Это клевета, – сказала Кёрби, закручивая крышечку солонки.

– Ну ладно, – согласилась Федра. – Иногда вместо рукава она использовала салфетку.

Усмехнувшись и покачав головой, Кёрби принялась развинчивать перечницу. Я посмотрела на часы и стала помогать подруге, откручивая крышки. Дело пошло быстрее.

– Никому на свете, даже Чаку, – я кивнула в сторону кухни, – ты не позволяешь того, что позволяешь Кёрби. Она столько раз показывала тебе язык и до сих пор жива!

– Нет, – Федра выгнула бровь, – у меня две девочки, от которых я терплю всякое.

Я сглотнула ком в горле: эта женщина умела сделать так, чтобы я почувствовала себя как в семье. Причем именно тогда, когда я меньше всего этого ждала и больше всего в этом нуждалась.

Взяв с барной стойки полотенце и перебросив его через плечо, она взглянула на свои часики, подошла ко мне и повернула меня к окну, напротив которого стояли три машины, набитые людьми. Схватив мою руку и подняв ее вместе с открытой солонкой, Федра принялась читать свой любимый сонет:

– «Мать изгнанных! Их горьким воплям внемля… – декламируя, она ритмично потряхивала моей рукой, и соль сыпалась нам на головы, как снег во время метели. – Гремевшие в истории державы! Отдайте мне всех тех, кого гнетет жестокость вашего крутого нрава…»

Дочитав стихотворение до конца, Федра отпустила меня и вздохнула:

– Сейчас так уже никто не говорит.

Я принялась вытряхивать из волос соль.

– Ты говоришь, – сказала Кёрби.

– Да. Потому что люблю свою страну.

– Чтобы это понять, достаточно заглянуть в полицию и посмотреть, сколько раз ты участвовала в сидячих забастовках, – заметила Кёрби, состроив рожицу. – А при чем тут эти стихи?

От такого вопроса Федра онемела.

– Это сонет Эммы Лазарус, – пояснила я, но выражение лица моей подруги не изменилось. – Он написан на табличке внутри статуи Свободы.

Кёрби округлила рот: до нее наконец-то дошло. Федра закатила глаза:

– Боже праведный, помоги нам всем!

– Пойду за веником, – сказала Кёрби и побежала в заднюю комнату.

Федра, ворча, направилась на кухню. Она всегда взрывалась, если видела, что кто-то не знает важных исторических фактов или других общеизвестных вещей. Кёрби вернулась со щеткой и веником.

– После выпуска я постаралась все это выкинуть из головы. А сейчас к тому же летние каникулы. Но как бы не так! Дадут мне здесь расслабиться!

– Не кипятись, – я взяла веник, – впереди долгий день.

Мы с Кёрби подмели пол, и она подбежала с совком к мусорному ведру. Я открыла крышку. В это время первые посетители вышли из припаркованных машин. А когда моя подруга во второй раз вернулась из задней комнаты, куда относила веник, они уже вошли в кафе.

– Я не успела заполнить все солонки, – шепнула мне Кёрби.