Читать «Действующие лица и исполнители» онлайн - страница 12

– Родственники могут и подождать. Если они уверены, что этот хирург умеет оперировать сердце. А если не уверены, они обратятся к другому хирургу.

– Ты не вполне объективна, – вступил в разговор Костя. – Николай Николаевич никогда не был режиссером детского театра. Он хочет понять его специфику. Он вживается в коллектив.

– Вот именно! – обрадовался Иван Максимович. – Он вживается. И довольно успешно. Происходит процесс… простите меня за громкое слово, взаимообогащения. Он дарит театру свои теоретические знания, а театр дарит ему свой практический опыт работы с детьми.

– Только нужен ли ему этот подарок? – сказала Зина.

– Ну, так нельзя! – Костя с мрачным видом покачал головой. – Где у тебя… основания?

– А вы заметили, какое слово он чаще всего произносит в качестве… ну, ругательства, что ли?

Иван Максимович и Костя стали вспоминать, но не вспомнили.

– Он ругается словом «детство»! Вы разве не слышали? Когда он особенно возмущен, то восклицает: «Это какое-то детство!»

Зина произнесла эту фразу так, что директор и секретарь комитета сразу вспомнили ее. И даже вздрогнули: им показалось, что они услышали голос Патова.

– Слово «детство» звучит как нечто глубоко отрицательное в устах… режиссера детского театра! – Зина изумленно пожала плечами. И наконец села.

А Иван Максимович, наоборот, встал, протиснулся между столом и креслом и своей тяжеловатой, неуклюжей походкой подошел к Зине…

Много лет назад, когда он начинал работать в театре, его предупреждали, что актеры – сложные люди. «Преувеличивают!» – думал он, потому что как зритель получал от театра одно только удовольствие. Но потом оказалось, что предупреждавшие его друзья не преувеличивали. Пожалуй, даже преуменьшали. Сложнее всего было с теми актерами, которых Иван Максимович особенно ценил. «В жизни всегда трудней с теми, кого любишь!» – сделав это открытие, директор нашел для своих неприятностей теоретическое обоснование. Оно помогало ему обретать терпение и аргументы.

– Я знаю, что Николай Николаевич очень любит своих детей, – сказал Иван Максимович. – У него в кабинете под стеклом вся их биография в фотографиях. Ты видала?

– Я видел, – ответил Костя.

– Значит, он вовсе не равнодушен к детям! Вот у меня под стеклом нет фотографий… моего Алеши…

– И о чем это говорит? – спросила Зина.

– Может быть, ни о чем. Но все-таки… Я хочу, чтобы ты была справедлива. За этот год мы поставили три спектакля.

– Возобновили старые работы Петра Васильевича. Сделали это сами актеры. А помогал ассистент режиссера.

– Но Николай Николаевич каждый раз объяснял ему творческую задачу. Делал поправки, замечания.

– И не принял ни одной новой пьесы! Учтите, что Тонечка Гориловская переписывается со всеми драматургами нашей страны. Николай Николаевич прочитал то, что она ему предложила, и в каждой пьесе нашел непоправимые просчеты и недостатки. Теперь многие из Тонечкиных пьес с успехом идут в других театрах.