Читать «Эпохи холст заиндевелый - мазком багровой кисти...» онлайн - страница 149

- Нифига я тут в твоих каракулях не понимаю, - помощник даже не стал всматриваться, - я вот что подумал! Ведь оно ж нам само в руки ложится…. А?

Шпаковский стал немного путано доводить свои мысли, но капитан его прервал:

- Так и я том же! - Снова подтолкнул свои схемы, - одно дело "Ермак" придёт в порт и пустит слух, что эскадра застряла где-то во льдах, а другое - сам "англичанин".

Это ж какая идеальная деза и шикарная провокация для То #769;го (тот который адмирал).

- А на сколько хватит терпения у "бритта"? Сколько он у пролива торчать будет?

- Хорошо бы даже не терпения, а банально угля… не хватило бы….

- А Рожественский? Он и так уже ноет, типа "где вы?", словно ему похер, увидят нас англичане, не увидят….

- Рожественского мы убедим подождать. В конце концов, поигнорируем немного.

- Ой…, говна не оберёмся с уст весельчака и душки адмирала.

- Х-х, - злорадно хмыкнул Черто #769;в, - ключом да морзянкой особо не поорёшь.

* * *

И сорвался бы на крик, была бы голосовая связь. Приказывать им он естественно не мог, но вот потребовать выполнения своих договорных обязательств, это - да!

Зато Рожественский в полной мере "спускал собак" на подчинённых.

Сухая телеграмма с "Ямала" объясняющая целесообразность потери времени в выжидании, с видом на уход "британца", была адекватным объяснением неторопливости потомков.

Всё он понимал, Зиновий Петрович, не глупее других. Тем более что был в теме.

И сама задумка - чертовски заманчивая попытка ввести в заблуждение противника. Которая реализуется на важном и узком участке, когда они будут уже в Беринговом проливе, на выходе в Тихий океан.

Но попробуй что-то втолкуй экипажу. Приказ приказом, мат и стуки по столу это одно, а, поднимающийся с низов недовольный ропот, медленно накатывающийся пессимизм в глазах офицеров - это другое. Это уже сейчас. Вот оно. Особенно когда на черноморских пароходах трюмным начало мерещиться потрескивание корпуса. Которое действительно имело место быть. Эскадра хоть и вмёрзла в лёд, но подвижка льда продолжалась (как установил Коломейцев). Он же и успокаивал, заверяя, что пока никакой опасности нет.

Этот подозрительный скрип было слышно даже в трюме "Суворова"! Коломейцев объяснял, что это трещит лёд, но ни как не толстая броня корабля. Но пойди, достучись до разума неразумных.

В общем прошло всего двое суток, а ситуация накалялась по экспоненте. Признаться же потомкам, что на его эскадре так сложно с дисциплиной, и кто-то осмеливается выражать неповиновение, Зиновий Петровичу почему было стеснительно.

А английский крейсер по-прежнему маячил в чистых водах и упования на то, что ограниченный запаса угля заставить его убраться раньше, сомнительны. Ещё по выходу из Александровске стало известно, что "Бервик" делал визит в норвежский Вадсё, где произвёл погрузку угля.

* * *

А проблемы с топливом потихоньку давили на капитана 1-го ранга Эванса.

Загруженный в Вадсё уголь был откровенно дрянным и годился лишь на отопление и поддержание пара. Да и взяли его, спеша, немного.