Читать «Сталин. Охота на «Медведя»» онлайн - страница 26

Те немногие из чекистов, кто чудом уцелел во время репрессий, ставшие свидетелями воцарения Ежова, вспоминали: первым делом он спустился в расстрельные камеры внутренней тюрьмы и распорядился сменить истрепанные пулями пеньковые канаты на стене, к которой ставили приговоренных к расстрелу. Новый нарком готовился к поголовному укосу противников Вождя, известному в советской истории как «Большой террор».

Перед тем как чудовищная кровавая волна накроет всю страну и погребет под собой миллионы жертв, Ежов получил от Вождя карт-бланш на уничтожение всех тех, кто сомневался в его непогрешимости. Эти невиданное возвышение и полномочия были подкреплены воистину царским подарком, о котором не могли мечтать даже заслуженные боевые генералы. 28 января 1937 года на плечи бывшего рядового 3-го пехотного полка еще той, императорской армии, скатилась маршальская звезда – Ежову было присвоено высшее специальное звание в системе органов государственной безопасности – Генеральный комиссар.

Новая должность пробудила Чудовище, дремавшее в глубине этого невзрачного человечка. Первым делом 28 марта 1937 года он лично арестовал своего предшественника – Ягоду. Бывший нарком, во многом преуспевший в создании машины по борьбе с контрреволюцией и антисоветским элементом, подвергнутый жестоким допросам, быстро поплыл. Ежову и его подручным не пришлось прибегать к изощренным пыткам, Ягода дал «развернутые признательные показания об участии в «правотроцкистском антисоветском блоке», а в последующем выступил с обличением его участников на открытом судебном процессе.

13 марта 1938 года военной коллегией Верховного суда СССР за «организацию троцкистско-фашистского заговора в НКВД, подготовку покушения на т.т. Сталина и Ежова, подготовку государственного переворота и интервенцию» Ягода был приговорен к высшей мере наказания и на следующий день расстрелян. Режиссуру «открытого судебного процесса», написанную в кремлевском кабинете Сталина, Ежов исполнил точно до буквы, до запятой. Не только Ягода, а и остальные подсудимые, участники «правотроцкистского антисоветского блока» – Бухарин, Рыков и другие – дружно каялись в преступлениях, которых не совершали, но это не спасло их от смерти.

Колесо репрессий продолжало катиться по стране, одних давя в кровавую массу, а других превращая в лагерную пыль. Параною заговоров, владевшую советскими вождями, не остановила даже угроза надвигающейся войны: на Дальнем Востоке грозно бряцал оружием японский самурай, а в Западной Европе стремительно набирал силу фашизм. В этих условиях волна репрессий обрушилась на командный состав Красной армии. Ежов и его подчиненный-подручный начальник Управления особых отделов НКВД СССР (военная контрразведка) комиссар госбезопасности 2-го ранга Израиль Леплевский вскрыли «зреющий в Красной армии военно-фашистский заговор». Тысячи командиров и политработников по ложным обвинениям были арестованы и брошены в тюрьмы.