Читать «Сталин. Охота на «Медведя»» онлайн - страница 164
Николай Николаевич Лузан
– Мы рядом, Паша. Все будет нормально! – заверил его Дмитрий.
– Я пошел, ребята, – глухо обронил Ольшевский, ступил на тротуар и не почувствовал под собой ног. Напряжение, все это время владевшее им, исчезло. Он видел только Люшкова. Строительные леса скрыли его, и Павлу пришлось сойти на мостовую. Боковым зрением он наблюдал за рабочими, копошившимися на строительных лесах, – они не прерывали работу – и прибавил шаг. До предателя оставалось чуть больше тридцати саженей. Тот не подозревал о грозящей ему смертельной опасности и беззаботно болтал с барышней.
«Один, два, три», – мысленно отсчитывал шаги Павел и уже никого и ничего не замечал, кроме Люшкова.
– Он! Долговязый! – одновременно воскликнули Клещев с Соколовым и приникли к окну.
– Кучерявый. Горбоносый. Каланча пожарная. Припадает на левую ногу, – повторял вслух приметы Клещев.
– Ну шеф! Ну голова! – Соколов поразился прозорливости Дулепова.
– А ты как хотел, Савелий.
– Чего ждем, Мефодич? Пора! – рвался тот на улицу.
– Не гони лошадей.
– Люшкова же кокнут!
– Туда ему и дорога.
– Как?
– Приказ шефа. Ждать до последнего, когда все гады из нор вылезут! – рычал Клещев и не спускал глаз с Долговязого – Ольшевского.
Павел приближался к Люшкову и не подозревал, что с каждым шагом кольцо засады все плотнее сжимается вокруг него. Ему оставалось пройти десяток саженей, чтобы разрядить в предателя обойму.
«Пора!» – нашептывал Павлу один внутренний голос.
«Смотри, чтоб не получилось, как прошлый раз. Подойди ближе!» – сдерживал другой.
«Куда еще? Стреляй! Пора!»
Перед глазами Павла возникло отечное, с темными мешками под глазами лицо Люшкова. Он, склонившись к барышне, продолжал что-то оживленно говорить. Она отвечала ему грудным заливистым смехом. Неспешным шагом они приближались к машине. Поравнявшись с нею, Люшков пропустил спутницу вперед и распахнул дверцу.
«Стреляй, Паша! Стреляй!» – кричало все в Ольшевском. Он выхватил пистолет из кармана плаща, стремительно шагнул к предателю и вскинул руку. Их взгляды сошлись. Глаза Люшкова раскатились на пол-лица. Он как завороженный таращился на ствол, а рот раскрылся в беззвучном крике. Павел нажал на спусковой крючок и не услышал выстрела. Судьба снова подставила ему подножку – пистолет дал осечку.
– Помогите! – истеричный женский вопль взорвал спокойствие улицы.
Барышня, потеряв от страха голову, металась между машиной и Люшковым. Павел лихорадочно передернул затвор и вскинул пистолет, пытаясь поймать цель. На его пути живым щитом встала женщина. Люшков вцепился в нее мертвой хваткой, пятился к машине и истошно вопил:
– Котов, стреляй! Стреляй!
Водитель растерялся. Улица взорвалась командами, ревом машин и топотом ног. Филеры Клещева брали Ольшевского в клещи.
– Взять живьем! Живьем! – надрывался Дулепов.
Кольцо окружения неумолимо сжималось вокруг Павла, но это не остановило его. Он видел только одного Люшкова – цель, перед которой все остальное меркло. Тот пытался втиснуться в машину. Ему мешала барышня, висевшая на нем неподъемной гирей. Люшков швырнул ее на мостовую и нырнул в «опель». Павел нажал на курок, и грохот выстрела слился с пронзительным детским криком. Он обернулся. На него огромными, вмиг повзрослевшими глазами, смотрел мальчик и молил:
