Читать «Смерть Юрского» онлайн - страница 4

Их семья очень быстро получила разрешение покинуть Рим. Хотя они и не торопились, остались бы еще. И итальянцы похожи на одесситов чем-то, с ними легко найти общий язык… Но уже на Новый, 75-й год они были в Городе Ангелов. Только Новый год почти не праздновали. Даже выкидывали уже елки — оставляли их у двух-трехэтажных домиков, из которых и состоял город. Были, конечно, и небоскребы, но в них почти не жили, хотя всегда горел в них свет. Отмечали Рождество. А семья Толечки должна была отмечать Хануку. Это в еврейской организации сказали — ходить в синагогу. Дали даже маленькие шелковые кипы, отцу Толечки и ему самому. Толины родители не были верующими людьми, но обрадовались, что им здесь религию так вот предложили. Получалось, что они принадлежат, Сразу появился свой круг. И они в нем были свои.

В Лос-Анджелесе был один театр. „Марк Тэйпер Форум". То есть один, большой, как в Одессе, с постоянной труппой. Хотя это обман, что постоянная. Остальные театры — их было несколько сотен, может, — были малюсенькими зальчиками на двадцать, иногда пятьдесят человек, и то полупустые всегда. Ну, еще был Одиссейский театр, на Санта-Монике, престижный. Но все это не важно, главное — как в них попасть, чтобы играть? Никаких тебе институтов, никаких дипломов и распределений, прикреплений к театру. Сам учись, потом ищи и прикрепляйся. И то на один только спектакль. Потом опять — ищи и прикрепляйся. Но вообще, все прикреплялись к театрам только для того, чтобы попасть в Голливуд. Все — от бензоколонщика до официантки — хотели в Голливуд. От билетера до медсестры в Седарз Синай-госпитале, где Толечке вырезали аппендицит.

Это был недорогой район одно время, и Толечка там поселился. Потому что он хоть и хороший сын, жить со своими пожилыми родителями… Он уже учился. Конечно, в городском, бесплатном для постоянно проживающих в колледже. Зубрил английский. Несколько лет вообще пролетели незамеченными, столько всего выучить надо было. Плюс — актерские классы. Он хоть и учился на электронику, только-только компьютеры стали входить в жизнь — самый знаменитый „Эппл", и, конечно, будущее за электроникой и компьютерами, значит, надо учить, быть в электронике, — он все же не мог бросить Мечту. Да никем и не запрещалось — учитесь хоть до умопомрачения, если деньги есть. Потому что каждый класс 12 долларов. Это в 78-м году, вообще казалось, что Лос-Анджелес только и состоит из классов — танца, аэробики, музыкальной комедии, актинга, речи, вокала, музыки, гитары, джаза, дикции, йоги. В „Драмалоге", актерской газетке по четвергам, помимо набора актеров, кастинга, большое место занимала именно реклама классов. Обещали в три приема научить игре на гитаре или за восемь классов — актерству. Но Толечка не очень верил. Потому что хоть и райский уголок Лос-Анджелес, он вот учился пять лет, в детстве, игре на скрипке и ничего не смог бы сейчас сыграть. То же и с актерством — все-таки он уже с восьми лет был в актерстве, не настоящем, еще без денег, но — кружок при районном Доме пионеров, потом студия драматическая в Доме культуры работников связи, потом он поступил в Театральный институт и год почти проучился! И он не осмеливался сказать, что он актер. А все посещающие классы в Лос-Анджелесе не моргнув глазом говорили, что они комидиан, то есть актеры. В актинге. То есть уже в Мечте! Кто угодно мог назваться актером или режиссером. Запросто давали объявления — режиссер из Польши дает уроки актерства. Или болгарский какой-нибудь. А если русский, то к нему паломничество, если фамилия на „офф", то вообще… Потому что Станиславский ведь! Но, честно говоря, по системе Станиславского не было времени работать. Это сколько же классов надо взять, чтобы вжиться в персонаж?! Откуда у актеров такие деньги? Поэтому режиссеры, дающие уроки, они знали — нельзя растягивать и с первого класса учили вживаться в персонажи. Толечка в основном репетировал Чехова. Оказалось, что очень любили Чехова здесь. Обязательно в городе два-три театра ставили Чехова. Но если признаться честно, самому себе — как Толечка и делал, придя домой в свой сингл (одиночка значит) и лежа в постели лицом в подушку, — он не хотел Чехова и все еще болел Юрским. Никто этого понять здесь не мог, так что получалось — это его личная манера, его стиль. Ну и Бог с ним, и хорошо.