Читать «Ностальгия – это память» онлайн - страница 180

Посмотрев наш «Квартет», японцы организовали у себя в Токио фестиваль «Квартетов». Там играли французы, итальянцы, японцы и мы, конечно.

Иногда, пережидая какие-нибудь две недели между спектаклями, я уезжала на греческие острова. Очень полюбила греческую деревню. Там сохранилась архаика. Полюбила греческие инструменты. Их гортанные песни. Всё это потом вошло в мою «Медею».

Я никогда не страдаю от своего одиночества. Правда, мне комфортнее, когда рядом мои любимые собаки – или Микки, или – позднее – мопс Басик. С Микки мы дружно жили в «моей квартире» в теодоровском театре. С ним мне было не страшно. Театр Теодора «Аттис» в центре города.

Это старый, полуразрушенный район Афин. Старые двухэтажные пустые, разрушенные особняки – там никто не живет, так как они принадлежат богатым, но те живут за городом, а земля в центре дорогая, поэтому дома разрушаются потихоньку. Жаль. Особняки есть очень красивые. Но окна у многих выбиты, двери заколочены. Живут там кошки, бродячие собаки и наркоманы. Иногда в этих домах, арендуемых, открывается магазин шуб для русских и написано по-русски: «ШУБЫ», иногда – публичный дом, причем его можно отличить только по горящей лампочке у входа днем и ночью. Раньше, я помню, эти лампочки были красного цвета, теперь обычные, раньше через открытую дверь можно было видеть коридор, окрашенный в ярко-красный цвет, теперь все двери плотно закрыты, а окна заколочены.

Так вот, теодоровский театр – как раз напротив такого дома. А с другой стороны – примыкающая к задней стене сцены англиканская церковь. Не правда ли, символично? Театр – между борделем и церковью.

Как-то играли мы тут месяц с Димой Певцовым «Квартет». Устали ужасно. И вот после спектакля, полуразгримированные, стоим с ним на улице и ждем Теодора, который гасит везде свет и закрывает двери. 12 часов ночи (спектакли начинаются в 8 вечера, но по факту – в 8.30, греки всегда опаздывают). И из противоположного дома, тоже после работы, выходят две немолодые проститутки со своей старой толстой собакой. Мы посмотрели друг на друга – все друг про друга поняли, ничего не сказали, – и они пошли уставшими тяжелыми ногами вдоль пустынной улицы ловить на углу такси, а за ними ковыляла их больная собака.

Теперь этот район заселяется. Напротив «Аттиса» в уже отремонтированных домах – офисы, кафе и магазины. Теодор тоже расширяется. Он купил особняк рядом – там у него студия для занятий студентов. Теодор любит работать с молодыми. К сожалению, мои любимые актеры из прежних спектаклей ушли. Но по-прежнему с ним работает Тасос – его первый актер, с которым я впоследствии играла в «Носфератус» – опере Курляндского в постановке Терзопулоса.

Видела я в театре «Аттис» у Теодора Терзопулоса новый спектакль. Основа – современная поэма. Но для Теодора текст, как всегда, неважен. Он передал его через какие-то варварские движения и жесты глухонемых (два молодых актера) и чтение с деталями костюмов у Тасоса. Вначале скучно, но затем – музыка (губная гармошка и какие-то неясные детские голоса, невыявленные), изумительная световая партитура, наворот деталей, статика мизансцен и т. д. создают потрясающую атмосферу поэтического действа.