Читать «Гонобобель (сборник)» онлайн - страница 25

– Смотри у меня, лоботряс, опозоришь, сделаю обрезание.

В спальне Витька отхлебнул из заветного флакона и протянул его Дине:

– Разотри мне, пожалуйста, поясницу.

Дина растирала его нежно, с любовью, и уже через несколько минут они слились воедино. То ли строгое предупреждение, то ли чудное сибирское снадобье, то ли любовь, а может, и все разом, но результат превзошел ожидания. Разомлевшая жена прислонилась щекой к его плечу.

– Нужно почаще отправлять тебя одного, воздержание явно идет тебе на пользу.

Но Витька ее уже не слышал, он спал, и был это глубокий, безмятежный сон человека с отпущенными грехами и исполненным супружеским долгом.

Потерянный рай

Давным-давно в городе С. на берегу Черного м., в глубине Стрелецкой б., словно священный город инков Мачу-Пикчу в горах Перу, затерялся рыбацкий Причал. Отгороженный от остального мира невысоким худым забором и мощной стеной положительной энергетики, он был доступен только для посвященных. У случайно попавшего на Причал человека было только два варианта – уйти и больше никогда не появляться или остаться навсегда. Это был затерянный рай. Изрядно потрепанные мостки с основательно привязанными яликами, скромные халабуды и совершенно особенные, замечательные люди. Во главе стояли Председатель и Старшина причала, с нынешней светской властью аналогии провести невозможно – это были скорее Верховный жрец и Вождь. Стоило пересечь ворота, и ты попадал в другой мир, как будто пройдя через очищающий портал, все проблемы ты оставлял за воротами, а там, в затерянном раю, люди жили по своим законам, все друг друга знали, приветливо общались, помогали друг другу, с почтением относились к старикам и прислушивались к их советам. Туда не водили женщин легкого поведения, туда не заглядывала милиция, а если на Причале появлялся человек без выхлопа, местная свора, возглавляемая рыжим кобелем-переростком Мишкой, могла и покусать. Там все было другим, и мысли, и запахи, и язык, и время там текло по-иному, даже бабочки-однодневки жили там по три дня. На Причале царила атмосфера благодушия и всеобщей любви, любви к рыбалке!

Бытие

Есть ли жизнь после смерти? А жизнь после службы? Если в первом случае это вопрос веры и все зависит от Бога, то во втором это вопрос желания и все зависит от личных способностей.

Жизнь на пенсии устаканилась, отпали тревоги о хлебе насущном, появилась уверенность в будущем, более того, появилось свободное время. Естественно, нужно было подумать о том, как его занять. Дача была не в счет, там господствовал принудительный труд и теща с мотыгой. Понятно, что ни о каком отдыхе и тем более душевном равновесии и речи не было. Хотелось чего-то другого, у англичан это называют хобби, а у нас – «хватит ерундой заниматься, лучше что-нибудь по дому сделай». Особого выбора не было, если ты мужчина и живешь у моря, если у тебя нормальная ориентация, ты азартен, доктора не запрещают тебе выпивать и вдобавок ты не филателист, твой выбор – рыбалка! Ну не макраме же плести, честное слово.

Вначале был ялик…

Чтобы заниматься рыбалкой всерьез, нужно было иметь плавсредство. Морев обложился местными городскими газетами и внимательно изучал разделы частных объявлений. Через час усердных поисков, на последней странице газеты «Слава Севастополя» Бог знает за какое число, между объявлениями «Потомственный нарколог, сниму запой любой тяжести» и «Супружеская пара с высшим музыкальным образованием организует свадьбы, похороны и юбилеи» показался нужный текст – «Ял-6, в хорошем состоянии, дорого». Вот так, лаконично и исчерпывающе. Продавец, старик Пухов, цену озвучил просто неприличную, в конце концов договорились посмотреть ялик в ближайшую субботу. Решив, что финансовую нагрузку нужно снизить, Морев позвал в концессионеры Сашу Качалова. Саша, закончив карьеру корабельного доктора и выйдя в отставку, активно занялся грузоперевозками, но, ностальгируя по своему медицинскому прошлому, компанию назвал «Аппендикс». Он даже завел себе визитные карточки – «Грузоперевозки любой сложности. АТП «Аппендикс», Качалов Александр Александрович. Тел. 46–40–20». Морев позвонил доктору, в случае с Качаловым это была не принадлежность к профессии, а кличка.