Читать «Приключения сионского мудреца» онлайн - страница 255

«Нас собирают всех в актовом зале, — объявил Петя Мулюков, — наверное, про хлопок объявят». Там уже ползала сидело и галдело: Куда в этот раз повезут и на сколько? И что, наверное, два месяца будут держать на хлопке. Вскоре появился зам. декана — «Насер» — и объявил: «Едем, как обычно, в Вахшский район, пока на один месяц. Завтра всем собраться в 8 утра во дворе института. В медпункт не советую идти, т. к. только тех, кто в стационарном лечении нуждается, могут освободить». — «У тебя ведь панариций! — сказал я Разумовой, у неё второй день болел и распух палец. — А у меня что-то желудок разболелся! Какая-то, вероятно, аллергия — реакция на хлопок?! Как слышу слово „хлопок“, так желудок перестаёт варить и тошнит до рвоты, а голова, наоборот, лихорадочно начинает варить: как от него — от хлопка — избавиться?! — объяснил я ей и предложил: — Пойдём в медпункт!». — «Ты думаешь? — спросила она с маленькой надеждой в глазах. — Ну, может, на неделю освободят, а потом всё равно пошлют». — «А неделя — что, не подарок для тебя? — спросил я. — В чужом краю и старушка — божий дар, а здесь целая неделя!». В медпункте, как всегда, толпа страждущих — не участвовать в «битве за урожай», в «битве за белое золото». Было не легче прорваться, чем в поезд, идущий из Карачана в Москву. Там, в кабинете, принимала в этот раз доцент кафедры Мальцевой — Машковская, сухая как вобла и злая пропорционально. Я с ней не сталкивался у Мальцевой, бог миловал, но о её «доброте» наслышался. «Последнее время плохо с желудком, лечился неоднократно стационарно по поводу обострений язвы и язвенных кровотечений», — начал я, желая ошеломить учёную. «Осенью всегда сезонное обострение, это не страшно, — „успокоила“ учёная. — Поезжайте, а там, если будет хуже, то обратитесь к руководителю, и вас освободят», — описала она мне план «освобождения евреев из Освенцима» (Поезжайте в Освенцим, а там первый же эсесовец-надзиратель вас освободит и отправит куда надо)! «Мне уже сейчас достаточно плохо», — улыбнулся я грустной улыбкой. «Ничего, ничего», — успокоила доцент. «Да вы посмотрите, какой у меня узел выскочил!» — бросил я на весы «гирю», примерно в два пуда, которая любого нормального врача убила бы наповал. Болезнь желудка плюс лимфатический узел в левой надключичной области — любой сказал бы: «Плохи твои дела!». Так сама Машковская сказала бы на своей лекции. А тут слышу: «Ничего, поезжайте, потом обследуетесь!» — как мы в детстве заманивали друг друга в ловушку: сунь пальчик — выскочит зайчик! «Я плохо себя чувствую! — сказал я решительно. — И мне, в первую очередь, лечиться надо!». — «Хорошо, — сдалась Машковская, — тогда я направлю вас в стационар!» — «напугала» она меня. «С удовольствием!» — сорвалось у меня. Разумова была «приговорена» к вскрытию панариция. В этот раз получил направление на кафедру госпитальной терапии в Караболо — в 6 корпус, в отличие от 2-го ЛОР, где «провел время» вместо «битвы за урожай» на первом курсе.