Читать «Радио Пустота» онлайн - страница 17

О том здесь всякий и сожалел и нет одновременно. На повестке дня остро стояло три извечных вопроса.

Во первых, не закроет ли новый барин сельский пункт приемки цветного металла. Так успешно снабжавший всех жителей настойкой боярышника (в обмен на провода из соседних сел и оргтехнику).

Во вторых, не закроет ли новый барин дискотеку, ту, что так радовала молодежь по субботам. Когда сюда съезжались из окрестных деревень, все любители субботнего фитнеса, с изысканным угощением в отместку за украденные провода и оргтехнику.

Ну, и в третьих, начнет ли новый барин платить зарплату? И это ничего, что в селе никто и нигде не работает. Это же мелочи. А на мелочи, как водится, в нашей необъятной стране не принято обращать внимание.

Наконец из за пригорка показался белоснежный лимузин. Хотя вряд ли лимузин проехал бы по этим дорогам. Скорее всего это был бронетранспортер. И так… из за сопки, свирепо попукивая показался белоснежный бронетранспортер. Сельчане ойкнули, но не разбежались. В воздухе повисла немая пауза, запахло лавровым листом. Хрюкнула свинья, все куры дружно снесли по яичку.

– Да совсем все было не так, – раздосадовался он и заказал водки, – просто суть в другом. Дело в том что я поехал знакомиться с ее родителями в их семейный особняк. Невеста попросила преподнести ее родителям подарок. И знаешь, я начал бродить по бесконечным лабиринтам комнат, и вдруг наткнулся на убогое и обшарпанное пианино. И тут меня осенило. Я его выкинул на помойку. Да, представь себе, в Греции тоже есть помойки. И поставил на его место, белоснежный концертный рояль.

Я сразу представил продолжение этой истории. Конечно это был не бронетранспортер. Это был белый рояль на резиновом ходу. И Грек приехал на нем. Он вообще был во всем белом. Даже мальчик – паж, одетый в лиловое (что – бы оттенить белоснежность происходящего), вел под уздцы белоснежного скакуна. Говорят, у скакуна все же имелось маленькое темненькое пятнышко, на том самом месте, о котором не без предвздыхания любят шептаться девицы Бальзаковского возраста. Но оно было успешно обесцвечено перегедролью, и совершенно не давало повода для разговоров.

Грек умело спустился с рояля, аккуратно ступив на выигранную в честной игре землю. И начал сразу нравится сельчанам. Каждому выдавая по десять евро, одной бумажкой. Сельчане сразу же осерчали. Кто – то по умнее сказал из толпы.

– По что нам эти бумажки? Вот ежели бы каждому по мешку сахара, табаку да дрожжей.

Электорат засуетился, загудел, пришел в волнение. Решено было так и сделать.

– И представь себе, – грустно продолжал он, – на следующее утро я поехал домой. А свадьбы так и не случилось. Дело в том, что это чертово пианино, было для их семьи чуть ли не реликтовым. Когда ее мать была беременна, и они жили впроголодь. В место желания съесть чего нибудь пакостного (как это бывает обычно с нормальными людьми во время токсикоза), она хотела музицировать. И папа, залез в долги, и на какой – то вшивой распродаже приобрел это самое пианино. Потом конечно они разбогатели, поднялись, как у нас говорят. Но пианин этот оставили на вечную память. У них даже традиция была, в день рождения дочери, мама садилась именно за этот скрипучий и расстроенный инструмент и наяривала что нибудь из Рахманинова. А тут я, со своим дуализмом.