Читать «Повесть о несодеянном преступлении. Повесть о жизни и смерти. Профессор Студенцов» онлайн - страница 394

— К чему вам эта статья? — сейчас только сообразив, что значило бы появление такой статьи в печати, спросил Яков Гаврилович. Он не знал еще, какой последует ответ, но готов был отнестись спокойно к любому.

— По моей вине, возможно, гибнет человек, долг мой в этом признаться.

Он говорил спокойно, уверенно и по жестокой решимости, отразившейся на его лице, было видно, что он обязательно так и поступит.

— Пирогов на страницах «Клинических анналов» писал: «Моя ошибка в распознавании стоила больному жизни». У нас есть, как вы видите, у кого поучиться.

Он замолчал и горько улыбнулся. Так странно было видеть эту улыбку на лице, отмеченном печатью горя, что Яков Гаврилович невольно смутился. «Этот человек, — подумал он, — кого угодно с ума сведет. Он выставит напоказ свою неудачу, утешив себя тем, что так поступал Пирогов. Надо образумить его, пока не поздно».

— Пирогов советовал не спешить с заключениями, — избегая глядеть в глаза Андрею Ильичу, сочувственно проговорил Студенцов. — Вы уверены, что метастаз возник по вашей вине? А почему не допустить, что эти раковые клетки были принесены в рубец током крови и лимфы? Неудобно, если читатель журнала вам на это укажет.

Яков Гаврилович чувствовал, что шатки его возражения. В человеческом организме, столь же сложном, как и не изученном, все возможно, все вероятно.

— Лимфа в этом месте не курсирует, — твердо ответил Андрей Ильич, — пути ее лежат в стороне.

— Тут огромный разрез, — увещевал его Яков Гаврилович, — для заживления такой раны необходимо много крови и лимфы. Это забота организма сделать отток лимфы там, где в нем возникла нужда.

«Неужели он не воспользуется поддержкой, — думал Студенцов, — чтобы отделаться от терзающих его подозрений».

Яков Гаврилович не грешил против истины. В том, что случилось с Еленой Петровной, нельзя было упрекнуть хирурга. Природа метастазов в рубцах недостаточно выяснена. Права была Евдоксия Аристарховна, прав был и внутренний голос, подсказывавший Андрею Ильичу, что метастазы в рубцах не столь опасны и долго не прорастают в ткани. Это свидетельствовало об их особой природе. Всякий другой на его месте успокоился бы, Андрей Ильич решительно этого не желал. Не утешение, а страдания нужны были ему, сознание того, что грядущие испытания жены он будет делить до последней минуты своей жизни.

— Так ли уж важно, как происходит на самом деле, — с горькой усмешкой произнес Андрей Ильич, — ведь я не честь мундира, а науку отстаиваю. Надо, чтобы на моем опыте другие убедились, как важно в таких случаях быть осторожным.

Слова эти напомнили Студенцову другие, — услышанные им от сына. В одной из недавних встреч Сергей рассказал ему, как далеко шагнули механика и физика. Он говорил, что это послужит перевороту во всех областях знания, привел несколько примеров, сослался на известные эксперименты и, не дожидаясь, когда отец выскажет свое мнение, сразу же заговорил о другом. Как и Андрей Ильич, он словно не допускал мысли, что его суждения могут кому–либо не понравиться или им можно противопоставить другие.