Читать «Подвиг начинался в апреле» онлайн - страница 7

На всех медицинских комиссиях Валя упрямо наклоняла голову, глядела в пол — прятала зоб. Сибирская болезнь. Валя знала, что с зобом в армию не возьмут. Но она прятала умело — ее взяли.

А дома, в Бодайбо, родители долго считали, что Валя учится на инженера. И писали ей письма на полевую почту, полагая, что это новый, засекреченный, военный адрес института. Потом Валя все-таки решилась — послала домой свое военное фото.

14 апреля из Нижнего Тагила уезжали 170 девчат города и двух соседних районов — Висимского и Петрокаменского. Добровольцев собрали в клубе металлургов, выстроили в колонну и сказали Нине Волжениной:

— Вези до Свердловска.

Чемпионку города, кандидата в члены партии, ее хорошо знали и ей доверяли.

Колонна с песнями шла по тагильским улицам к вокзалу.

А за колонной шли по брусчатым мостовым матери и сестры. Впервые в городе свершалось такое. Впервые на Урале девчата сотнями уходили на войну.

Поезд с комсомолками шел из Тагила в Свердловск всю ночь.

В Невьянске к нему прицепили еще один вагон. И в нем тоже были девушки-добровольцы.

НЕВЬЯНСКИЕ КОЕ-ЧТО ЗНАЛИ…

Сейчас ее зовут уважительно — Клавдия Харитоновна. Сейчас у нее сотни учеников. Многие из них давно уже окончили машиностроительный техникум и работают на различных заводах, в различных концах страны.

А когда-то ее звали просто Клава. Клава Кадышева. Иногда даже Кланя. Порой нежно — Ка́душка. Хотя она всегда была тоненькая. Она и сейчас стройна, как девчонка.

У нее были длинные, толстые, золотистые косы. Они оттягивали голову назад и невольно делали походку горделивой.

У Клавдии Харитоновны и сейчас такая походка, словно у нее все еще те девичьи тяжелые косы.

В 1938 году она приехала из Серова в Пермь учиться в педагогическом.

Когда началась война, Клава Кадышева была студенткой. Многие ее товарищи по институту уходили на фронт прямо с лекций. А для тех, кто оставался, программу «спрессовали». И уже в начале 1942 года Клава Кадышева попала в Невьянск учительницей.

Первым делом она пошла в райком комсомола и попросила отправить ее на фронт.

— При первой возможности, — привычно ответили ей. И занесли в списки, которые составляли пока еще неизвестно для чего.

А через три месяца, в апреле, про эти списки вспомнили. И когда перед невьянским военкомом Тюриным предстала худенькая, большеглазая учительница, он только головой покачал и вслух подумал:

— И куда такая девочка пойдет?

Потом вздохнул, махнул рукой.

— Ладно! Иди! Только косы не стриги! Жалко такие косы!

Вместе с Клавой Кадышевой уезжала из Невьянска в армию высокая темноволосая Рая Бережнева, руководившая лабораторией на Невьянском заготовительном пункте. В конторе заготзерна работали три комсомолки. И все трое пошли в армию добровольцами.

Одна из них сразу вернулась. У нее оказалось слабое зрение, и ее не взяли. Другая, Лида Боликова, прошла вместе с Клавой Кадышевой и Раей Бережневой всю суровую военную службу и летом 1945 года вернулась в Невьянск.

В начале войны Лида Боликова еще была студенткой Уральского индустриального института. Но первой военной зимой она взяла академический отпуск и уехала домой, в Невьянск, работать. Вместе с ней уехала в родной Невьянск и ее давняя подруга Регина Бабуркина, студентка Свердловского горного института. Позже Регина вместе с Лидой Боликовой ушла в армию, и в одной части они прослужили до конца войны.