Читать «Завтрак на руинах» онлайн - страница 31

— Он очень высокий и худой, — сказал новый работодатель. — Вероятно, на голове у него будет русская кепка. Ну, знаешь, такая штуковина, которая на головах у многих русских, когда они впервые сходят здесь с корабля. Насколько мне известно, у него очень характерное лицо.

— Вы с ним не встречались?

— Да, это чертовски дальний родственник, седьмая вода на киселе. Приехал сюда поискать работенку, — сказал незнакомец как-то очень торопливо. — Ладно, тебе этого достаточно. Давай иди, а то опоздаешь. Никому не говори, кроме него, что ты со мной встречался, а то плакали твои денежки. Усек?

Карл кивнул. Одеяло уже успело намокнуть. Карл сунул конверт за пазуху и быстро зашагал по аллее, обходя самые большие лужи. Когда он проходил мимо паба, внутри забренчало разбитое фортепиано. Карл услышал, как хриплый надтреснутый голос начал выводить:

Полпинты пива, пива я хочу, За пиво я любого замочу, Полпинты пива в день мне доктор прописал, Ведь пиво нужно, чтоб я лучше ссал. Сказал он мне: «Запомни мой урок — Лишь пиво лечит застарелый трипперок». Так не лишайте пива вы меня, Без пива я не проживу ни дня. И пива выдуть я могу бочонок без труда, А если это ложь, в чем истина тогда?

Песня исполнялась на жутком портовом наречии, поэтому Карл с трудом разбирал слова. Кроме того, все эти песни были для Карла на одно лицо — одна и та же мелодия, одни и те же причитания. Он находил, что все англичане — грубые и тупые ублюдки, особенно в том, что касается музыкального вкуса. Будь его воля, он предпочел бы выбрать для местожительства какую-нибудь другую страну. Особенно остро это чувство накатывалось на него, когда Карл начинал мечтать, не переставая орудовать иголкой, пришивая подкладки к жилетам. Ему вспоминался маленький польский городок, который уже почти забылся, солнце, поля кукурузы, снег и сосны. Карл так и не понял, почему им срочно пришлось убираться из страны.

Вода хлюпала в его дырявой обуви. Мокрые штаны липли к тощим ногам. Карл пересек еще одну аллею. Там стояли двое или трое английских подростков. Подростки развлекались тем, что толкались и пинали друг друга. Карл надеялся, что они его не заметят. Что могло быть более привлекательным для изнывающих от скуки английских подростков, нежели возможность вломить Карлу Глогауэру? А для Карла самым важным сейчас было не потерять письмо, не порвать его и не помять, что, несомненно, случится, если подростки его заметят. Пять шиллингов — это был почти двухдневный заработок. За час он может заработать столько, сколько обычно зарабатывает за 36 часов. Подростки его не заметили. Наконец Карл достиг района, где улицы были пошире, и свернул на Коммершиэл-стрит. По улице медленно двигались люди и экипажи. Все, даже огромные неуклюжие кэбы, казалось избитым и исхлестанным дождем. Весь мир словно состоял из черных и грязно-белых тонов, изредка оживляемых желтыми пятнами газовых фонарей, освещавших витрины дешевых кондитерских, лавок старьевщиков, пивных и ломбардов. Плетущиеся по улицам массивные ломовые лошади, запряженные в грузовые подводы, едва-едва не врезались мордами в зеленые изогнутые кузова конок и омнибусов. Возницы на чем свет стоит крыли свою скотину, конкурентов и самих себя. Скорчившиеся под зонтами, завернутые до кончика носа в прорезиненную ткань, парусину или габардин мужчины и женщины шли куда-то к лишь им ведомым целям, наталкиваясь друг на друга или успевая вовремя отступить в сторону. Через весь этот ад, то и дело увертываясь, спешил Карл с письмом за пазухой. Он пересек Олдгейт и побежал дальше по длинной и страшной Лимэн-стрит, мимо пабов, мимо немногочисленных отвратительных лавок, мимо облупленных домов, мимо бесконечных кирпичных стен, единственное назначение которых, казалось, было лишать улицы света. Мимо полицейского участка с синей лампой, мерцающей над дверью. Мимо другой длинной оштукатуренной стены, сплошь залепленной рекламными объявлениями, расхваливающими мясные кубики, супы, мотоциклы, успокоительные пилюли, пиво, лавки менял, политические партии, газеты, мюзик-холлы… Другие объявления зазывали на работу («ирландцев и чужестранцев просим не обращаться»), предлагали мебель по льготным расценкам, истошно уговаривали вступить в армию. По объявлениям хлестал дождь. Некоторые объявления отклеивались, расплывались, падали на землю. На другие объявления водица с неба действовала благотворно: они блестели, будто новенькие.