Читать «Торопись с ответом (Короткие повести и рассказы)» онлайн - страница 27

Все сложилось, когда он шел в вагон. Отодвигались двери — сухим, металлическим звуком щелкали замки. Слышались голоса.

Прошло три дня, и вдруг мне показалось, что я забыл твое лицо, и голос твой, и то, как ты смеялась, и тонких рук холодное кольцо.

Ну и ну. Но мелодия тащила его дальше. Все, все забыл, как будто смыло косым дождем минуты те… Юра вошел в купе и сел к окну. Его попутчики уже собрались. Они переговаривались односложными фразами, чуть напряженные, все как обычно, когда кончается дорога.

Матвей Самойлович молча смотрел в окно. «Беспокойный я человек. Все хожу, думаю — так или не так…» Увидев Юру, обрадовался:

— А я уже забеспокоился. Мало ли что — дорога…

Бедный Сашка, подумал Юра. Он словно впервые увидел лицо старика. Морщины. Седые, кустистые брови. И — грустные глаза. А ведь ему, наверно, и слова сказать не с кем. Как же так — жизнь прожил шумно, всегда окруженный людьми, ездил по стране, строил. А к старости — только Сашка… Вот и его мать так. Непросто устроена жизнь. Может поэтому, когда люди находят друг друга, кажется, что все рухнет, если они будут не вместе. Прошло три дня, и вдруг мне показалось… Страшно даже это — три дня.

Поезд замедлил ход и вошел в сплетение путей — Москва.

— Придете к нам, посидим, поговорим, — сказал Матвей Самойлович, — у нас разные люди бывают. Придете?

— Обязательно.

Последние метры. Платформа. Пассажиры прильнули к окнам.

— Вот и приехали, — кто-нибудь да должен был это сказать. — Вот и Москва.

Вот и Москва. Такая же, как всегда. И толкотня на вокзале, и толпа на улицах, и здания на своих местах.

…Опустив монету в автомат, Юра перевел дыхание. У него вдруг заколотилось сердце. Длинные гудки. Длинные гудки. Никого? Ну, да — еще очень рано. Юра поспешно повесил трубку.

Он вышел к Красным воротам, пересек Садовое кольцо и двинулся по Кировской. У автомата, на углу, остановился, посмотрел на часы. Восемь. Рано или не рано? Пожалуй, можно. Но все-таки для верности решил звонить из следующего. Автомат не работал, и Юра, все убыстряя шаг, дошел до Почтамта.

Длинные гудки. Подождем. Длинные гудки.

— Да, — трубку взяла Полина Александровна. А он был уверен, что Майя.

— Да, да, слушаю, — нетерпеливо повторила она.

— Будьте любезны, Майю.

Почему он не поздоровался с Полиной Александровной? Как мальчишка. Но было уже поздно, и пауза затягивалась. Или это ему показалось?

— Майи нет дома, — голос прозвучал холодно. И снова — пауза.

— Передайте, пожалуйста, что звонил Юра. — Он замялся. — А когда она будет?

— Вероятно, вечером. — Там, на другом конце провода, щелкнул рычажок и раздались частые гудки.

Все. Разговор окончен. Скорее всего, Полина Александровна узнала его. Узнала — но не пожелала разговаривать. Как и тогда за обедом, когда он пытался все сказать, коротко и ясно, а получилась ерунда. Хорошо же он выглядит перед Полиной Александровной. А почему, собственно говоря, он должен хорошо выглядеть? Он врывался в чужую жизнь и знать ничего не хотел.

Впервые Юра подумал о Всеволоде и Валентине и о том, с какой тревогой Майя ждала их приезда. Он-то знать ничего не хотел. А для Майи все это было крушением прежнего. Крушением. И для нее, и для Полины Александровны. А вдруг они уже приехали, что-то изменилось, что-то произошло?