Читать «Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник)» онлайн - страница 38

Марджери Аллингем

Миссис Фарадей бросила на него быстрый взгляд.

– Эмили права, вы весьма умны и сообразительны. Значит, с этим мы разобрались, перейдем к следующему вопросу. Я хочу, чтобы вы понимали: мне совершенно нечего скрывать от полиции и я готова оказывать всяческое содействие следствию. Опыт подсказывает, что из отчаянных попыток скрыть неприглядную истину ничего хорошего не выходит. И потом, чем быстрее все закончится, тем быстрее люди забудут про этот неприятный скандал. Да, и пресса… Репортеры уже начали осаждать мой дом. Слугам велено помалкивать, разумеется, но держать прессу в полном неведении едва ли разумно. Это их раздражает, и они начинают тиражировать куда менее приятные, часто ложные сведения, нежели те, которые мы могли бы сообщить им сами.

Миссис Фарадей вновь окинула своих слушателей пронзительным орлиным взглядом – те кивнули в знак согласия, – и она продолжала:

– Я не собираюсь лично беседовать с этими людьми, как вы понимаете, – произнесла она с едва заметной улыбкой: даже мысль об общении с репортерами была ей смешна. – И Уильяма к ним пускать нельзя ни в коем случае. Надеюсь, вы уладите и это, «мистер Кэмпион». Кроме того, вам следует выяснить, на ком лежит ответственность за эти преступления. Я не жду, что вы возьмете на себя обязанности полицейского, – это было бы глупо и оскорбительно с моей стороны. В первую очередь от вас требуется постоянно держать меня в курсе дел, чтобы в один прекрасный момент скопившаяся информация не застала меня врасплох. И заодно мне нужен умный человек, который был бы в состоянии предоставить некоторую защиту моей семье, ведь если убийства совершает член семьи – а это наверняка так и есть, – то лишь одному из нас ничего не грозит. И если в обозримом будущем ничего не решится, очень скоро мы можем стать свидетелями очередного убийства. Это лишь вопрос времени.

Она умолкла. Маркус и Кэмпион в безмолвном потрясении смотрели на невозмутимую старуху, что сидела в своей великолепной комнате и вела столь необыкновенные речи.

Наконец миссис Фарадей обратилась к Маркусу:

– Я решила не ждать возвращения твоего отца и начать принимать меры. Утром я посчитала, сколько тебе лет: уже почти тридцать. От тебя сейчас будет даже больше пользы, чем от него. Признаться, он ничего не смыслит в искусстве старения. И потом, – добавила она с холодком в голосе, – если человек не в состоянии делать свое дело в тридцать лет, едва ли он когда-нибудь будет его достоин. Уильям и Эндрю – наглядные тому примеры. Помню, как много лет назад я сказала то же самое мистеру Глэдстоуну, на что он ответил: «Мадам, если я с вами соглашусь, это будет значить, что мне вообще не следовало становиться политиком». Впрочем, после ужина, в гостиной, он признал, что я права.

На несколько мгновений Маркусу и Кэмпиону померещилась блистательная Каролина Фарадей 80-х, превратившая своего мужа – раздражительного и желчного, но весьма эрудированного человека – в видного университетского деятеля. Но вот наваждение прошло: перед ними сидела та же невозмутимая и рассудительная черная орлица.