Читать «Рождественская оратория» онлайн - страница 74
Ёран Тунстрём
— Когда ты говоришь «тетя», я кажусь себе ужасно старой. Меня зовут просто Фанни.
— Спасибо. — Он покраснел.
— Или, по-твоему, это… неловко?
Не сделай она паузы, он бы, наверно, не засомневался.
— Я… не знаю пока. Все наладится.
Но вслед за тем он умолк. Он ведь вообще большей частью молчал. Видел себя
У него страшно закружилась голова, ведь в эту самую минуту он кое-что утрачивал. Внезапно ему уяснилось, что он становится взрослым.
— Ну вот, я все для нас устроила. Ты вдруг очень отдалился, Сиднер.
— Я думал о Сплендиде. Ведь это он обратил мое внимание… на тебя. Он больше стоит такой поездки. Он бедный, отец у него больной.
— Сплендид мне ужасно нравится, если хочешь знать. — И с внезапной горячностью: — Ты ведь не думаешь, что я заставила тебя поехать со мной?
Сиднер проглотил кусочек рыбы и уставился в тарелку.
— Нет-нет. Но он так… хорошо ко мне относился. С самого первого дня нашего знакомства. А я ничего не мог дать ему взамен.
Неправильные слова. «Относился». Будто настало время для прощального подарка.
— Вы конечно же прекрасно относились друг к другу.
— Не надо мне было ехать, — пробормотал он. А она взяла его руку, прямо через тарелки.
— Быть со мной совершенно неопасно. Совершенно.
Когда они добрались до Стрёмстада, в гостинице Сиднер держался в стороне, и ключи от номера взяла Фанни. На стеклянных дверях висела афиша. Доклад состоится в 19.00 в городском парке. Засим желающие могут отужинать вместе с д-ром Гедином, причем все сборы целиком и полностью пойдут на финансирование экспедиции.
Сиднер с сумками поднялся по лестнице. Фанни подошла к одной из дверей, отперла ее, Сиднер внес сумки и поставил на пол.
— А моя комната? Под каким она номером?
Фанни стояла перед большим зеркалом, снимая шляпу, и посмотрела на него в стекло.
— Ничего другого у них не было, только этот номер. — Она широким жестом обвела комнату. — Можешь спать здесь. После лекции можешь спокойно прийти и лечь в эту большую кровать. Я-то вряд ли сегодня засну.
Она вынула из прически шпильку, зажала ее зубами.
— Я могу и в автомобиле заночевать.
— Милый мальчик, — сказала она.
Он огляделся: тяжелые красные шторы на окнах, желтое покрывало на кровати, такой огромной он в жизни не видывал.
— Тетя Фанни… а Гедин знает, что ты приехала?
Она покачала головой и вынула еще несколько шпилек. Руки ее были подняты вверх и занесены чуть назад, она выгнула спину, и взгляд Сиднера прилип к ее пояснице: вот сейчас роскошная грива волной сплывет вниз.