Читать «Рождественская оратория» онлайн - страница 106
Ёран Тунстрём
— Имели половое сношение? — подсказал судья, откинувшись на спинку кресла.
— Можно и так сказать. Я ведь здорово под газом была. Коли уж совсем начистоту.
_____________
Сиднер сидит у Фанни в гостиной, уже много месяцев пустой, играет «Детские сцены» Шумана, и тут в дверь заглядывает Ева-Лиса.
— Вот ты где! Замечательно играешь.
— Не-ет, до этого мне далеко. Хотя приятно, конечно, что ты так думаешь.
— Сельма Лагерлёф звонила.
— Гм. Что-нибудь важное?
— Не знаю. Просила тебя перезвонить. Наверно, краска нужна из магазина. — Ева-Лиса озирается по сторонам. — Повезло тебе, что можно пользоваться тети Фанниным роялем.
— Я же цветы ее поливаю, за домом присматриваю. Кое-что мне за это полагается.
— Как у нее тут шикарно — прямо войти страшно. Чудно все-таки, слова никому не сказала, взяла и исчезла. А как называется пьеса, которую ты играешь?
— «Von fremden Ländem und Völkern». По-твоему, у нас не так красиво?
— Почему же, просто у нас по-другому. Поскромнее, без шику. Слушай, а можно мне платья примерить? — шепчет она, наклонясь к роялю. — И бусы, которые в шкатулке?
— Только потом убери все на место.
— Само собой. Надо же, до сих пор пахнет ее духами. Все же она невероятно аристократичная, правда? Однажды я зашла, а они с Сельмой сидели тут и разговаривали. Тортом меня угостили. Так здорово было — сидеть рядом с ними. Я подумала тогда: вот как ты будешь жить, Сиднер, когда женишься.
— Никого я себе не найду, Ева-Лиса.
— Найдешь, обязательно найдешь. Я считаю, ты жутко стильный. И вообще. Поэтому она будет не из Сунне и не из Карлстада. Возьмешь жену из Стокгольма и станешь меня стыдиться.
— С какой это стати?
— Фанни ты тоже очень нравился, она и в Стрёмстад тебя пригласила, чтобы ты этого, Свена Гедина, услышал. Чего так странно на меня смотришь-то? Между прочим, торт, которым меня угощали, был с малиной. Как по-твоему, Сельма сама ягоды собирала?
— Вряд ли.
— Ну все равно! Вот бы так прославиться, как она! С ума сойти!
— Что это за разговоры?
— Как человек должен одеваться, когда люди с него глаз не сводят, а? Я бы выбрала что-нибудь синее. Или зеленое. Только не черное, как она. Хотя, может, и черное надо иметь. Ты небось думаешь, я веду себя по-детски. Признайся!
— Ты лучшая сестренка на свете.
— Почему от папы нет никаких вестей? Мне иногда кажется, что он… Иди позвони Сельме, а то беспокоиться будет.
Он послушно идет к телефону. Ева-Лиса догадалась правильно: Сельма спросила, не привезет ли он ей несколько банок краски, синей, и немного шпаклевки, буфетную надо перекрасить.
— А еще мне требуется помощь с книгами. И кстати, Сиднер, зайди заодно в «Новую кондитерскую» и возьми тортик «Принцесса». Посидим с тобой, потолкуем.
Окна были открыты, пели птицы, когда Сиднер вошел в кабинет Сельмы; она сидела за письменным столом.
— Ты очень вырос с тех пор, как я последний раз тебя видела. Сколько тебе сейчас?
— Восемнадцать, скоро девятнадцать стукнет.
— Краску-то принес?
— Десятнику отдал. Надеюсь, колер подойдет. Торт я оставил на кухне. Тетя Сельма, от Фанни ничего не слышно?