Читать «Родная старина Книга 4 Отечественная история XVII столетия» онлайн - страница 37

В казацком стане тоже готовились к смертному бою. Митрополит Коринфский в архиерейском облачении проезжал на коне между русскими; пред ним несли церковные хоругви и образа.

Хмельницкий в горностаевой мантии, опоясанный священным мечом, с гетманской булавой, осыпанной драгоценными камнями, носился на ретивом коне по рядам казаков и напоминал им, что настал час навсегда утвердить независимость веры и русского народа. Зычный голос гетмана, не раз пугавший врагов, разносился далеко по казацкому войску.

Взошло солнце. Туман поднялся, словно занавес, и открылось величественное зрелище: лучи солнца заиграли на блестящих панцирях и оружии огромного множества воинов; значки и знамена развевались на утреннем ветерке.

Враги молча и недвижно глядели друг на друга, словно измеряя свои силы. Ни та, ни другая сторона не хотела начинать бой. Несколько часов прошло в томительном ожидании. Было уже два часа пополудни. Облако стало надвигаться на солнце, и подул западный ветер. В польском войске заиграли на трубах и запели песнь в честь Богородицы — так поляки обыкновенно начинали сражение. Тогда двинулась вперед и казацкая пехота под защитой своего укрепления. С диким воплем кинулись татары на польское войско. Но тут Иеремия Вишневецкий стремительно ударил на казаков с двенадцатью полками, прорвал строй и врезался в середину казацкого войска. Сам Вишневецкий с мечом в руке летел вперед. Есть известие, будто бы один из казацких вождей изменил своим и во время этого налета велел казакам двинуться назад.

Вслед за Вишневецким король двинул артиллерию и немецкую пехоту, подоспел и еще один отряд на помощь. «Тогда, — по словам очевидца, — грянуло сразу несколько десятков пушек, поднялась черная туча, разрываемая огненными снопами; раздались страшные крики, ржание коней, рев испуганных волов, вопли раненых, а затем, когда поднялся дым, виднелись всюду багровые потоки крови, груды трупов в панцирях… и бешеные кони, волочившие по полю своих всадников, не успевших вынуть ног из седла и кончавших жизнь под шипами подков».

В. Орловский Украинский пейзаж

К вечеру участь битвы была решена. Хан, по словам летописца, закричал: «В казацком войске измена!» — и пустился в бегство. Пораженные безотчетным страхом, татарские полчища бросились вслед за ним; татары в беспамятстве, никем не преследуемые, покидали свои арбы с женами и детьми, а также и богатства, награбленные на Руси.

Хмельницкий, изумлявший всех своей твердостью и находчивостью, был озадачен этой картиной общего беспричинного бегства татар; он стоял как ошеломленный. Наконец, придя в себя, поспешно сдал начальство над войском полковнику Джеджалыку, а сам кинулся вслед за ханом, надеясь уговорить его вернуться. Хан не только не вернулся, но увел с собой Хмельницкого как пленника.

Джеджалык кое-как привел в порядок расстроенные казацкие полки и, мужественно отбиваясь от врагов, отступил к реке Пляшовой. Стемнело, и поляки прекратили битву. За ночь казаки окопались и к утру были уже готовы к бою: с трех сторон их защищали окопы, с четвертой — болото. Десять дней отбивались казаки, выдерживали страшную пальбу, но мириться с поляками соглашались только на условиях Зборовского договора. Поляки требовали полной покорности. На беду для русских, между ними начались нелады и ссоры. Начальство перешло к полковнику Богуну, который был горазд на разные военные хитрости и немало бед натворил полякам. К сожалению, в казацком стане смуты продолжались.