Читать «Сумерки волков» онлайн - страница 34

— Твой друг что-то принял?

— Таблеток наглотаются, а потом лупят друг друга, — пожилая медсестра промывала ссадины на голове Леши, сердито дергала его за волосы.

— Мы ничего не принимали! Нас избили гомофобы на улице.

— Не нас, а тебя, — уточнил Игорь.

— Хоть бы о матерях своих подумали, — вздохнула сестра, пока врач выписывал направление в рентгеновский кабинет.

— Что именно? — огрызнулся Леша. — Что наши родители создали для своих детей гомофобное общество с атмосферой нетерпимости и тотального зла?

Сердитая медсестра переглянулась с врачом, в сердцах швырнула куски использованной ваты в корзину. Игорь смотрел в ее морщинистое лицо с некрасивыми родинками и думал о матери, умершей в этот день ровно десять лет назад. Он вспомнил об этом невеселом юбилее неделю назад, когда брал билет на поезд в Петербург.

Кладбище запомнилось ему глинистым пустырем с бесконечными рядами могил. Но за воротами обнаружился живописный парк, и мраморные скульптуры над старинными надгробиями, и жестяные обелиски со звездами. Голубая крыша часовни виднелась слева, и он сообразил, что таксист привез его к центральному входу. С дядей Витей они подъезжали по грунтовой дороге с другой стороны.

Часовня была закрыта, но у дверей смуглые тетки в платках торговали цветами. Игорь купил лиловые осенние астры. Их травянистый острый запах напомнил о школе, о дождливых и тягостных днях начала сентября. Он шел по кладбищу с астрами и словно чувствовал, как шею царапает жесткий воротник новой рубашки, как рюкзак оттягивает плечи, а горячая рука матери сжимает его пальцы. У нее всегда были горячие руки, немного жесткие от домашней работы. Дядя Витя требовал, чтобы полотенца и белье она застирывала руками, перед тем как бросить в машинку. Игорь помнил, как она терла трусы и майки отчима о стиральную доску, локтем убирая пряди со лба. Помнил бледность ее лица, мыльную пену в волосах. Но в праздники она всегда наряжалась и становилась веселой. Игорь помнил, как на нее смотрели мужчины, когда легкая, хрупкая, семенящая своей балетной походкой, она вела его в школу первого сентября. И как дядя Витя в белой майке стоял у окна, провожая их взглядом.

Сидя за партой, отвечая урок у доски или сливаясь с оглушенной собственным криком толпой бегущих на перемену одноклассников, Игорь неизменно ощущал на себе взгляд голубых навыкате глаз отчима с желтыми комковатыми белками. Это было время вселенского одиночества, среди которого мальчик обыденно привыкал к нелюбви.

На кладбище, серди могил, прошлое властно захватило его, и не было ничего удивительного в том, что отчим материализовался из воспоминаний. Дядя Витя держал консервную банку, остро блестящую на солнце, и, сощурив глаза, спокойно смотрел на подходящего к могиле Игоря. Женщина маленького роста, полноватая, с плоским округлым лицом, выпалывала траву вокруг памятника. Заметив приближение постороннего человека, она выпрямилась и заулыбалась.