Читать «Родная старина Книга 3 Отечественная история с конца XVI по начало XVII» онлайн - страница 35

— Если я умру, — сказал он священнику, — похороните меня, как хоронят царских детей.

Изумленный священник стал спрашивать, что значат эти слова.

— Теперь я не скажу тебе, — отвечал больной, — а по смерти моей возьми у меня из-под постели бумаги и узнаешь, кто я таков, но и тогда знай только сам, другим не рассказывай.

Священник не вытерпел и рассказал о таинственном слуге Вишневецкому. У того сильно разыгралось любопытство, и он сам стал расспрашивать больного, но слуга молчал. Тогда достали бумагу из-под постели, прочли и были поражены изумлением: из бумаги узнали, что пред ними — сын Грозного, Дмитрий, которого считали все погибшим от рук убийц…

Приложены были все усилия и попечения, чтобы вылечить его, и он скоро выздоровел.

Вишневецкий считал своей обязанностью оказать ему всевозможное содействие: самолюбию тщеславного пана очень льстило, что между его слугами был русский царевич и что он, Вишневецкий, может ему помочь занять московский престол. Королю дали знать о Дмитрии. Этот Дмитрий рассказывал о себе, что от убийц, подосланных Борисом, он ускользнул благодаря своему пестуну, который подменил его другим мальчиком, схожим с ним, а его воспитывали в неизвестности и потом удалили в монастырь, чтобы вернее сберечь от Бориса.

Красноречивый юноша так живо, так задушевно рассказывал о своих бедствиях, о своем скитальчестве и приключениях, что возбуждал во всех любопытство и сочувствие к своей судьбе. Скоро он стал любопытной новинкой в Литве. Адам Вишневецкий повез его сперва к своему брату, воеводе Константину Вишневецкому. Король потребовал, чтобы царевича привезли к нему в Краков. Константин Вишневецкий отправился с ним к королю; на пути заехал к тестю своему Юрию Мнишеку, сандомирскому воеводе. Это был человек безнравственный, очень ловкий, разжившийся разными нечестными способами и в то же время крайне тщеславный — он был в восторге, узнавши, какого гостя привез к нему зять.

Л. Килиан Портрет Лжедмитрия I Самозванца

Самборский замок Юрия Мнишека наполнился гостями; со всех сторон съезжались они, званые и незваные, знатные и незнатные: многим хотелось взглянуть на царевича. Широко раскрывалась для всех дверь Самборского замка: тщеславному Мнишеку лестно было всем показать, какой гость у него. Поляки умели тогда и веселиться, и гостей принимать: пир шел по нескольку дней; изысканные кушанья услаждали прихотливый панский вкус; старое венгерское лилось рекой, туманило головы и развязывало языки. Шумная беседа, смех и веселая болтовня не прерывались. Гремела музыка. После обеда начинался пляс. Дамы и девицы, роскошно наряженные, украшали пир, но никто не поражал так гостей в Самборе красой и нарядом, как дочь старого Мнишека — Марина.