Читать «OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким» онлайн - страница 35
Борис Стругацкий
На этот вопрос я не могу ответить. Горбовский — образ собирательный в буквальном смысле этого слова. От самых разных реальных людей взяты для него отдельные черточки характера, какие-то привычки, ходовые словечки («можно я лягу?»), но главным образом, он построен все-таки «из головы». Нам нужен был человек, олицетворяющий тот мир, который мы придумали, и мы этого человека сконструировали.
2. Наверное, и с этим согласятся многие, самое главное в «Пикнике на обочине» — это именно его неопределенный конец: может, выполняет «золотой шар» все желания, а может, и нет (ведь он по виду совсем не похож на Бога), может, действительно хочет сталкер всем счастья даром, а может, только себе или своей семье, а может, даже и не счастья совсем он хочет... И вообще, может ли ТАКОЙ человек просить за всех людей, и выйдет ли из этого что-то путное? А во всех опубликованных киносценариях по «Пикнику...» присутствует вполне определенный (и всегда плохой конец) с неизменным взрывом шара (комнаты). Почему Вы с братом так переиграли концовку? Множество вариантов сценариев не означает ли, что Вы с братом долго искали отличную от «Пикника...», но столь же сильную концовку сюжета, но так и не нашли ее?
Дело в том, что концовка, которая хороша для повести (так называемая «открытая концовка»), плоха и даже никуда не годится, когда речь заходит о кино. Кино — искусство грубое, простое, не допускающее недомолвок и двояких толкований. Именно поэтому мы и бились так долго, пытаясь найти концовку в одно и то же время и сильную (эффектную), и значительную, глубокую по смыслу. На мой взгляд, такую концовку нам найти не удалось, но то, что получилось у Тарковского, меня вполне устроило. У него получилась, по сути, ОТКРЫТАЯ и в то же время удачная концовка — большая редкость для кинематографа.
3. Сейчас, когда говорить и писать можно практически все, голос многих достойных людей, Ваш или, например, глубоко уважаемого мной А.И.Солженицына, практически не слышен. Почему Вы не выступаете по TV или по радио, не даете интервью центральным многотиражным газетам? Не хотите, или просто его величество КОММЕРЧЕСКИЙ УСПЕХ и потакание вкусам СРЕДНЕГО ЧИТАТЕЛЯ (слушателя, зрителя) работают против Вас не хуже, чем в прежние времена идеологический отдел ЦК КПСС? Конечно, есть Ваши книги. Но, во-первых, даже сейчас они не для всех доступны (например, по тиражу или цене). А во-вторых, одно дело — читать книги и по ним представлять себе автора, другое — услышать Ваши суждения по сегодняшним вполне конкретным и волнующим людей вопросам. А Вы, Борис Натанович, как думаете?
Вы не совсем правы. Я много и часто даю интервью в газетах и журналах — самых разных, фактически во всех, которые ко мне обращаются. Два-три раза в год обязательно выступаю по радио. Что же касается ТВ, то тут у меня срабатывает старинный принцип: никогда и ни при каких обстоятельствах не выступать по телеку... Нет, тут дело в другом: вес Слова за последние годы сделался непривычно мал. Слов стало слишком много и все — разные. Мнений и суждений (по любому поводу) высказывается столько, что средний человек теряет возможность и даже желание определить свою собственную точку зрения. Особенно, когда речь идет о вещах сложных, вроде экономики, финансов, социологии и пр.
