Читать «OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким» онлайн - страница 25
Борис Стругацкий
август 1998
Дорогие друзья! Борис Натанович просит не волноваться тех, на чьи вопросы он не успел ответить. Он сейчас в отъезде. По возвращении, в конце августа, ответы вновь начнут появляться на страничке... Владимир Борисов.
Уважаемый БНС, спасибо Вам за те замечательные книги, которые Вы написали. Я надеюсь, что скоро они станут классикой и займут почетное место в мировой литературе (если это уже не произошло). У меня к Вам три вопроса: 1. Какова Ваша творческая концепция и как она вяжется с Вашим жизненным кредо?
У меня нет единой, четко сформулированной и отлитой в бронзу творческой концепции. Есть набор правил и аксиом, к которым я прибегаю по мере надобности. «Литература должна рассказывать о людях и человеческих судьбах». «Главное назначение книги — создать у читателя потребность к сопереживанию героям и их судьбе». «Фантастика есть часть литературы, это художественный прием, служащий для придания повествованию остроты, усиливающий акт сопереживания, позволяющий рассматривать проблемы, недоступные для «бытовой» литературы (скажем, проблему Разума во вселенной, или социологию Будущего)». «Фантастика стоит на трех слонах — ЧУДО — ТАЙНА — ДОСТОВЕРНОСТЬ. ЧУДО — это собственно фантастический элемент, вводимый в повествование. ТАЙНА — способ подачи информации, та морковка, которая ведет читателя от страницы к странице и никак не позволяет ему отложить книгу. ДОСТОВЕРНОСТЬ — главный из слонов, это сцепление текста с реальностью, реальная жизнь внутри книги, то, без чего роман превращается в разлекательную байку или эскапистскую болтовню»... Ну и так далее. Наверняка все это как-то соотносится с моим жизненным кредо. Как именно, не знаю. Собственно, все мое жизненное кредо сводится к фразе из «Стажеров»: жизнь дает человеку три счастья — друга, любовь и работу. Все прочее — от лукавого.
2. Как происходило Ваше взаимодействие с Анд.Тарковским? Что его не устраивало и какие новые идеи он пытался добавить в сценарии (если такое было)?
Пересказывать короткую, но чрезвычайно насыщенную историю наших взаимоотношений с Тарковским я не в силах. Во-первых, я мало что помню. А во-вторых, суть этих взаимоотношений была чрезвычайно проста: мы изо всех сил старались ему угодить, и это, кажется, нам в конце концов удалось. У Тарковского было множество идей по поводу этого фильма (от большинства из них он со временем отказался), мы же пытались внушить ему только одну: фантастика тем лучше, чем больше в ней реализма и чем менее она фантастична.
