Читать «Белым по черному» онлайн - страница 18

Боясь пролить хотя бы каплю яда, Я никогда не говорю о вас. Баш легкий шаг и равнодушье взгляда Я узнаю, не подымая глаз. Была весна, самой весны весенней, И я любила вас, и сумрак голубел, И шорох звезд, и длительное бденье Под звонкий ливень синих лунных стрел… Ваш образ стынет в мертвом ореоле. Другим отдали вы и зной, и нежность ласк. О, я не выроню своей заветной боли! Я никогда не говорю о вас.

«Напуганные вечным пораженьем…»

Напуганные вечным пораженьем, Мы постигаем алгебру любви, Законы тяготенья, приближенья И центробежный наших чувств отлив. Алхимики, мы тихо изучаем, Выводим, сравниваем тайный смысл, И, в отвлечениях своих дичая, Мы начинаем верить в стройность чисел. И, наконец, покинув заточенье, Во вееоружье знанья мы выходим в свет — И первый встречный взгляд, решая все сомненья, Сражает нас и сводит все на нет.

Черед («Умирают от вражеской пули…»)

Умирают от вражеской пули, От несчастия, от любви, А живут — горячась и тоскуя, И теряют пути свои. И, не зная предела скитаньям, Не умея связать года, По таинственным очертаньям Стараются жизнь разгадать. И к какому-то успокоенью Неверное сердце идет, Находя наощупь явлений Неторопливый черед. Наши годы терзания застят, Мы не в силах себя забыть. Мы любили и были счастливы, И другие будут любить. И любовь, и смерть, и трагедии Вспоминаем мы наизусть. Сердце жадное ждет бессмертия, И всегда с ним бессмертная грусть.

«За женскую влекущую любовь…»

За женскую влекущую любовь И за ее сестру слепую — нежность — Они испытывают крепость лбов И веруют беспомощно во внешность. И утешают маленьких сестер, Бодрясь и через силу улыбаясь: — Не надо плакать. Не печаль свой взор. Смотри, какая птица голубая. — И молча руку слабую пожав, Взглянув в глаза, расширенные горем, Они уходят. Каждый горько прав. А мы глядим. И снова все повторим.

«В буран сбылись осенние приметы…»

В буран сбылись осенние приметы, И вьюжный ветер гнал из-за морей Морозные жемчужные рассветы, Предвестники затихших снежных дней. А стужа не жалела суходолы. На землю осыпались облака, И хрипло мчался посвист невеселый В ночных нолях, и ночь была дика. Безмолвные морозные трущобы Дрожа протаптывали поезда. За вьюжной ночью выросли сугробы, И туго скрепла на реках слюда. В коротком сумраке солнцестоянья Багров закат на вымерших снегах, И мертвые синеют расстоянья, И пройден трудный путь, и ночь долга.