Читать «Колье без права передачи» онлайн - страница 129

– И где ж ты пропадал все это время?

– На вокзалах, – буркнул Батон. – К тетке хотел уехать.

– Почему не уехал?

– А бабок не было. Часы загонял – никто не брал.

– Что у тебя с руками?

Батон взглянул на перевязанные тряпками руки, взял сигарету и, прикурив, бросил:

– Придурок какой-то напал, ножом поранил.

– Ты с ним поссорился?

– В глаза его не видел! – возмущенно выкрикнул Батон. – Не, пошел дождь, я крышу искал. И нашел дом за пригородным вокзалом. Только вошел туда, а он – тут как тут, нарисовался. И сразу меня ножом пырнул! Я ему ничего не сделал, а он ножичком тыкает! Не убил, потому что темно там было, только поранил, а то б… Короче, я винта от него нарезал. К Дубине зашел, взял ампулу и домой вернулся.

Щукин завесил паузу, во время которой перебирал в памяти рассказ. Прибежал оперативник с едой, отдал Батону, тот принялся жадно пожирать колбасу с сайкой и запивать колой, пропихивая еду в желудок.

– А кому хотела продать ожерелье Ева? – спросил Щукин.

– Бусы? – едва выговорил Батон набитым до отказа ртом. – Этой… как ее… Верке… хозяйке ее. Она забрала бусы, чтоб проверить, стоят они триста или Грелка дурит ее.

– Какой хозяйке?

– Грелка работала в кафе уборщицей…

– Погоди, – остановил его Щукин. – Какое кафе? Ева работала дворничихой и в статистическом управлении уборщицей…

– Точно. А халтурила в кафе. Хозяйка ей просто платила, как у нас на рынке, ну, чтоб налоги государству не давать.

– Ну-ну… И что за кафе? Название знаешь?

– Название? А то. «Казачка».

– Что?! – округлились глаза у Щукина. – Как ты сказал?

– А че я сказал? – недоуменно вытаращился Батон, заметив, какое сильное впечатление произвели на следака его слова.

– Как называется кафе? «Казачка»? Точно? – допытывался Щукин.

– Ну! Я сто раз туда заходил. Не в само кафе, а рядом стоял, Грелку ждал после работы. Хозяйка обещала дать Грелке за бусы триста рублей. А че такое?

Щукин оперся подбородком о руки, сцепленные в замок, понимая, что дело ему попалось не такое уж и простое. Информацию следовало переварить, а для этого требовалось немного времени. Он поднял на Батона глаза:

– Все, что рассказал, напишешь? Только очень подробно.

– Как это – подробно? – недоверчиво прищурился Батон.

– А так это: кто и что говорил, фразу за фразой, где и во сколько ты был, желательно до минуты расписать…

– Не, минуты я не помню…

– А ты вспомни, – ласково сказал Щукин. – Вспомни, что ты Рауль Куракантуров, а не Батон, вспомни, что тебе не хочется на нары, причем на долгие-долгие годы, заметь: за чужое преступление. Пиши все, что с тобой приключилось с тех пор, как вы пили у Пушко, вплоть до сегодняшнего рынка. Час за часом, минута за минутой. Какая погода стояла, запахи, что ты думал, что ел, где стоял, с кем встречался. Пиши, это нужно для тебя. Понял? А я пойду и покурю.

– Да кури здесь, – разрешил Батон. – И дай кляузник.